Симона Вилар - Замок тайн

Однако Карл, рука которого все еще покоилась на плече подданного, по сути сотоварища по несчастью, готов был поклясться, что щепетильный Джулиан, отпусти он его, вновь бы кинулся на поверженного противника. И король снова повторил — сухо, холодно, властно:

— Довольно, сэр! Уймитесь! Нам нужно подумать, как быть дальше. Вряд ли мы сможем вернуться в гостиницу и спокойно дождаться вестей от лорда Уилмота.

Лорд Гарри Уилмот, приближенный молодого короля Карла, был единственным, кто знал, по какому пути проследует беглый монарх Англии после того, как роялисты [2] Роялисты — приверженцы монархии. почти насильно увезли его с поля боя под Вустером. Тогда Карл был на грани отчаяния и только твердил, что пусть его лучше разрубят на куски, чем он переживет последствия этого рокового поражения. Но его преданные сторонники не без основания опасались, что если Карла схватят люди лорда-протектора Оливера Кромвеля [3] Кромвель, Оливер (1599—1658) — крупный политический деятель, возглавивший английскую революцию. Во время гражданской войны проявил выдающиеся способности полководца. После победы и казни короля возглавил республику. Лордом-протектором стал не в 1651 г., когда происходят события романа, а в 1653 г. , то их делу будет нанесен непоправимый удар. И хотя среди спасшихся с поля боя роялистов нашлось бы немало тех, кто не задумываясь готов был сложить свою голову, сопровождая короля, выбран был Уилмот как наиболее скрытный и рассудительный. А тот, когда обстоятельства вынудили его вплотную заняться подготовкой побега, поручил короля заботам молодого Джулиана Грэнтэма.

— Этот человек бесконечно предан вам. К тому же я не знаю никого, кто лучше него дрался бы на шпагах, и более меткого стрелка. Он наблюдателен, рассудителен и хладнокровен. И он высокого роста, почти как вы, сир, а ваш рост — основная примета на всех этих дьявольских листках с описанием Вашего Величества, которые проклятые круглоголовые развешали везде, где только можно.

Джулиан действительно ростом походил на Карла Стюарта. А в рассудительности этого молодого лорда, как и в его беззаветной преданности, королю не раз посчастливилось убедиться за тот месяц, что они пробирались через враждебные территории. Серьезность и трезвый ум Джулиана спасали Карла, привыкшего самонадеянно и легкомысленно идти навстречу опасности. Королю уже не раз случалось полагаться на своего спутника больше, чем на себя. И вот Джулиан сорвался. Сейчас они стояли в темноте, и Карл слышал, как тяжело дышит его верный спутник. Наконец тот, по-видимому, пришел в себя.

— Думаю, Вашему Величеству будет опасно возвращаться в гостиницу, — произнес Джулиан.

О себе он не упоминал. Он был лишь тенью при наследнике Стюартов, своя жизнь в сравнении с жизнью августейшей особы для него ничего не значила; Карла даже смущала такая преданность. За годы несчастий избалованный вниманием король научился ценить верность и сейчас невольно пожал Джулиану руку.

— Но как же нам быть? Уилмот занят фрахтовкой судна в Саутгемптоне, а мы должны ожидать вестей от него в Солсбери. Как же мы свяжемся с ним?

Джулиан склонился, вытирая окровавленную шпагу о тело предателя.

— В любом случае, сир, вам надо исчезнуть. Вас может опознать еще кто-либо, если этот мерзавец и так не успел шепнуть кому-либо словечко… А я… Что ж, я буду наведываться в Солсбери. В конце концов, моя голова не так ценна для Англии, как ваша.

Карл невольно коснулся головы, поправил съехавшую набок широкополую пуританскую шляпу с высокой тульей, без всяких украшений, кроме скромной оловянной пряжки над лбом.

— Но, черт возьми!.. Где же все это время буду пребывать я? — растерянно спросил король.

— Неважно. Найдем какое-нибудь укрытие. Сейчас главное…

Он не договорил, так как сверху распахнулось окошко, и сноп света осветил двоих стоящих над трупом мужчин. В следующий миг раздался испуганный женский визг, а затем мужской голос стал громко звать стражу.

— Идем! — только и сказал Джулиан, и оба, — и беглый король, и его спутник, — грохоча тяжелыми сапогами, со всех ног кинулись прочь.

Они остановились, лишь пробежав квартала два, не меньше, и шум позади стал не так слышен. Здесь Джулиан втолкнул молодого короля в темную арку какого-то дома и велел ждать, пока он не приведет лошадей. Солсбери следовало покинуть до того, как закроют городские ворота.

Ночной сумрак все сгущался. Карл устало опустился на подставку для всадников у дома, где велел ждать Джулиан. Король опустил голову на руки. Как он устал!.. От постоянной опасности, от бегства, от страха, который вынужден прятать под маской беспечности и бравады. Вот уже почти месяц он блуждает по дорогам Англии, измученный, под чужим именем, переодетый в мрачную пуританскую одежду, даже стриженный, как круглоголовый — так коротко, как только смогли обрезать ножницы его длинные черные волосы.