Айлин Вульф - Лорд и леди Шервуда. Том 4

Чтобы чем-то себя занять до возвращения Робина, Марианна принялась за дела по дому, зная, что слуги вернутся нескоро. В сущности, ей не было особой нужды делать какую-либо домашнюю работу – в доме царили чистота и порядок, но она не могла ждать решения своей судьбы в пассивной бездеятельности. Умывшись и заплетя волосы в простую косу, она переоделась в скромное платье из светлого льна, не украшенное ничем, даже вышивкой. Убрав со стола, она отыскала в спальне рубашки Робина и отправилась к ручью, который протекал неподалеку от дома.

Закончив со стиркой, она развесила рубашки сушиться и присела рядом на траву, гладя ладонью влажную тонкую ткань подола, намокшего от брызг. Занимавшийся день обещал быть солнечным и теплым, на небе не было даже тени облачка. Лес вокруг шелестел ветвями, на которых только начали проклевываться первые листья, еще свернутые и наполовину не вылущившиеся из почек. Веселая птичья перекличка напомнила Марианне Шервуд. Как они были счастливы тогда, несмотря на опасность, которая подстерегала их на каждом шагу! Марианна подумала, что больше всего на свете ей хотелось бы прожить жизнь с Робином и Гвендолен в лесной глуши, хотя бы в этом охотничьем доме – небольшом, но уютном и любовно убранном. Она глубоко вздохнула и невесело рассмеялась над этим желанием: Робин через несколько дней начал бы метаться по дому, как дикий зверь по клетке, изнемогая от бездеятельности, сочтя подобную тихую и размеренную жизнь прозябанием!

Вернувшись мыслями в прошлое, она вспоминала, как ждала его возвращения из Лондона, куда он уехал всего через несколько дней после триумфального въезда в Веардрун. Он надеялся вернуться через месяц. Но король удерживал и удерживал его при дворе, а потом приказал сопровождать его в поездке на континент, где Ричарду не терпелось поквитаться с королем Филиппом. Марианна тосковала: они впервые разлучились так надолго. Но хлопоты по обустройству Веардруна, изрядно разграбленного за годы отсутствия законного хозяина, управление обширными владениями Рочестеров, суды – все это легло на ее плечи и отвлекало от печали. Под опекой короны хозяйства в землях, принадлежавших Рочестерам, пришли в упадок, и Марианне пришлось приложить немало сил к их восстановлению.

Вилл уехал вместе с братом, и Марианне помогали Эдрик и Тиль, которая неожиданно проявила недюжинные способности в самых разных делах. Клэренс была полностью поглощена приближавшимся материнством, и Марианна не беспокоила ее, радуясь, что подруга потихоньку начала оживать. А вскоре и сама Марианна поняла, что они с Робином не обманулись в прощальном благословении Шервуда. Постоянные утренние недомогания, тошнота и головокружения явственно указывали на беременность. В отличие от первой, эта с самого начала протекала нелегко, и Эллен то и дело приходилось звать на помощь Эдрика, чтобы тот силой убеждения и упреков в пренебрежении собственным здоровьем, долгом перед графом и домом Рочестеров заставлял Марианну как можно больше оставаться в постели.

Как и просил ее Робин, она упоминала в письмах к нему о своем состоянии, умалчивая, что переносит его довольно тяжело, понимая, что в случае тревожных известий он немедленно вернется в Веардрун, пренебрежет волей короля и неминуемо навлечет на себя гнев Ричарда. Поэтому она просто терпеливо ждала его, подробно описывая в своих посланиях жизнь Веардруна и состояние дел в графстве. В его ответных письмах она находила такое же подробное описание дел, которые поручал ему Ричард, чувствуя сердцем сквозившее в его твердом стремительном почерке нетерпение вернуться домой, к ней, хотя об этом он не написал ни слова.

Робин все-таки вызвал неудовольствие Ричарда, наотрез отказавшись принять участие в новом крестовом походе, который замыслил неугомонный король-рыцарь. Он вернулся в Англию через полгода, назначенный Ричардом наместником Средних земель, полноправным, хотя и негласным правителем которых он был столько лет. Марианна вспомнила, как встречала его во дворе Веардруна, не в силах поверить, что он сейчас наконец-то появится, обнимет ее, окажется рядом. Случись так, что ратники, несшие караул на стенах замка, ошиблись, не разглядели герб на штандарте, приняли кого-то другого за графа Хантингтона, разочарование убило бы ее на месте.

Поэтому она, неподвижно застыв и не веря своим глазам, наблюдала, как в огромной арке ворот Веардруна вырос его силуэт – как всегда, верхом на вороном Воине, не расстававшемся с хозяином за время странствий. Вот Робин осадил жеребца, спрыгнул с седла, и только тогда Марианна поверила в то, что он вернулся. Не сдержав улыбки и слез, забыв о чинности, положенной в присутствии вассалов и слуг, она бросилась в объятия, которые он распахнул ей, и замерла от счастья, когда его губы прильнули к ее лбу. Ее сердце сбилось с ритма, услышав биение сердца в его груди. Она вдохнула его такой родной запах и услышала ласковый шепот, когда он положил ладонь на ее сильно располневший стан: