Аманда Квик: Обольщение

– Сказать дьяволу, чтобы он убирался в свой ад? Софи, ты велела отказать графу?

Софи мрачно улыбнулась. Она остановилась рядом с мерином.

– Ты все правильно поняла, Бесс. – Она рассовала мешочки с травами по карманам.

– Что за вздор?! – не унималась Бесс. – Невозможно поверить, чтобы лорд Дорринг оказался настолько бестолковым. Он же знает, что тебе никогда больше не сделают лучшего предложения, проживи ты еще хоть сто лет.

– А я в этом не уверена, – усмехнулась Софи. – Хотя, конечно, все зависит от того, что считать хорошим предложением.

Бесс пристально посмотрела на нее:

– Дитя, ты боишься графа? Я думала, у тебя хватает ума не верить слухам, которые рассказывают деревенские кумушки.

– А я им и не верю, – сказала Софи, устраиваясь в седле. – Ну разве что наполовину. Тебе так спокойнее, Бесс?

Софи подоткнула подол юбки вокруг ног. Она ездила верхом по-мужски, что считалось для женщины неприличным, но в деревне люди снисходительно относились к ее привычке. В любом случае Софи была уверена, что она сидит на лошади достаточно скромно, показывая миру только коричневые ботиночки.

Бесс ухватилась за поводья:

– Так вот, девочка, не верь никаким сказкам вроде того, что его светлость утопил свою первую жену в пруду. Хорошо?

Софи вздохнула:

– Нет, Бесс, я не верю этому.

А если точнее, она не хотела этому верить.

– Слава Богу. Хотя сам Бог знает, что никто в округе не осудил бы графа, поступи он так с женой, – заявила Бесс.

– Да.

– Тогда почему? Из-за какой такой чепухи ты отказываешь его светлости? Мне не нравятся твои глаза, детка. Я уже видела их такими, и это не сулит ничего хорошего. И что ты собираешься сейчас делать?

– Сейчас? Отправлюсь на старом Дансере в Чесли-Корт, а потом разберу травы, которые ты великодушно мне дала. Дедушку беспокоит подагра, а у меня как раз кончился его любимый отвар.

– Софи, дорогая моя. Ты действительно откажешь графу?

– Нет, – честно призналась Софи. – Так что не смотри на меня с ужасом. Если он проявит упорство, то в конце концов получит меня. Но только на моих условиях.

Глаза Бесс округлились.

– А, теперь понимаю. Ты снова взялась за книжки о правах женщин. Не дури, дитя. Послушайся совета старой Бесс: не играй с Рейвенвудом. Он не из тех, кто ходит на поводу. Можно обвести вокруг пальца лорда Дорринга, но граф – человек другого замеса.

– Конечно, он совсем не похож на дедушку. Но постарайся не беспокоиться обо мне. Я знаю, что делаю. – Софи взяла поводья и каблуком тронула Дансера.

– Нет, детка, я как раз в этом не уверена! – крикнула ей вслед Бесс. – Не дразни дьявола. Не надейся, что ты останешься цела и невредима!

– Кажется, ты убеждала меня, что Рейвенвуд не дьявол, – бросила через плечо Софи, когда Дансер перешел на крупную рысь.

Она помахала Бесс рукой, и конь поскакал в гущу леса. Дансер не нуждался в указаниях наездницы: за последние годы он хорошо изучил эту дорогу и помнил, что ближе всего до Чесли-Корта через земли Рейвенвуда.

Софи опустила поводья на шею Дансера, пытаясь представить себе сцену, которая, несомненно, разыграется по ее возвращении в Чесли-Корт.

Бабушка с дедушкой наверняка очень расстроены: леди Дорринг утром слегла в постель и принимает соль и тоники; лорд Дорринг, которому предстояло встретиться лицом к лицу с Рейвенвудом, скорее всего находит успокоение в бутылке кларета. А лакеи маленького дома молчаливы и угрюмы, поскольку им выгоден удачный брак Софи, иначе у старых слуг не будет никакой надежды на пенсию.

Никто в доме, похоже, не в силах понять упрямства Софи. Слухи, домыслы, мрачные истории… Если это не учитывать, то он хорошая партия: граф – солидный, богатый и знатный человек. В его собственности большая часть земель здесь, в Хэмпшире, два имения поменьше в соседних графствах и роскошный дом в Лондоне.

Кроме того, всем известно, что Рейвенвуд прекрасно управляет всеми своими землями, честен с арендаторами и слугами. А это ценилось здесь в первую очередь. Все, кто зависел от графа и был достаточно благоразумен, чтобы ему не противоречить, чувствовали себя на его землях хорошо.

У Рейвенвуда, конечно, есть свои недостатки, никто этого не отрицает, но он заботится о земле и людях на ней. Может, он и убил свою жену, но, однако, не сделал ничего поистине дурного – не промотал наследство в Лондоне, не проиграл его бездарно в карты.

«И почему бы им, спрашивается, хорошо не относиться к Рейвенвуду, – подумала Софи, – им же не грозит выйти за него замуж и остаться с ним наедине».