Роза Хазиева - Берёзовый отец Саиды

На никахе мулла почитал молитвы за столом, а потом их вместе закрыли в натопленной бане. Никто не спросил: «Любишь ли ты её?» Вот так и начали жить вместе.

Бибинур действительно оказалась очень работящая, толковая женщина. Только очень любила поперёк мужу говорить. Если он хочет так, то она обязательно этак хочет. Шенгерей вообще не любит, когда ему возражают, а когда жена начинала против говорить, так в нём бес просыпался. Поэтому попадало Бибинуру часто. Уж очень упрямая она была молодая. Влепишь кулаком так, что отлетит в сторонку – остановится, а пока не влепишь, всё своё твердит. Оно, конечно, и Латифа упрямая и настырная. Но, поскольку эту полюбил и сам выбрал в жёны, ей меньше попадало. Бибинуру, бедной, никогда он не говорил нежных слов! Ни внимания, ни ласки от него ей не досталось. Только работа. Стараясь разбогатеть, всё работали и работали вдвоём. Тут у них было полное взаимопонимание. Оба хотели жить в богатстве. Оба понимали, что для этого надо много трудиться. И трудились. И разбогатели. Но не только из-за того, что много работали, конечно. И повезло немного. Совершенно неожиданно большой просторный дом, который построили его дед и отец, также готовое хозяйство достались Шенгерею.

К тому времени, когда Шенгерей собрался жениться, в отцовском доме остались отец и мать с двумя сыновьями – с ним и с братом, выдав старших дочерей замуж за мужчин из соседних деревень. Шенгерей – пятый ребенок в семье. Шестой – Гаяз, самый младший. По вековым обычаям в отцовском доме должен остаться самый младший – Гаяз. Шенгерей же должен был после свадьбы отделиться, построить себе дом. Но Гаяз ещё с юношества стал мечтать о жизни в городе. Много деревенских мужчин работали в городах. А семью содержали в деревне. Особенно те, у кого не было своей земли. Эти уж вынужденно жили врозь со своей семьёй. Также некоторые неженатые деревенские парни охотно уезжали в Самару, в Казань, в Нижний Новгород, в Оренбург и даже в Петербург. На непьющих, некурящих, работящих и скромных парней в городе всегда был большой спрос. Некоторые, заработав деньги, возвращались, покупали землю, женились. Большая часть оставалась навсегда в городах.

Весной приехал в деревню знакомый абзый из Петербурга навестить свою семью. Гаяз решил уехать с ним. Отец и мать не очень сильно сопротивлялись: не одни остаются, слава Аллаху, старший сын с женой поживёт с ними. Решили: « Пусть немного проветрится, пока молодой. Может, ещё и денег заработает». Гаяз уехал. От случая к случаю через приезжавших из Петербурга получали от него весточки. Прошёл почти год. И пришла тревожная весточка. Приехавший абзый сказал, что Гаяз в городе живёт с одной марджа-женщиной. Отец и мать загоревали. Но ещё была надежда. С нетерпением стали ждать лета. Решили: «Летом, как только приедет, надо его женить». Нашли подходящую для Гаяза девушку, работящую, скромную, милую, договорились с родителями.

Где-то к середине лета, наконец, Гаяз приехал. Все заметили, что Гаяз очень сильно изменился. Даже взгляд стал какой-то другой. На всё смотрит с удивлением, как будто видит впервые в жизни. Отцу и брату помогать в делах сразу же отказался. Сказал, что он отдыхать приехал. Привёз подарки из города. Матери и джингэ – шали, отцу и брату – ткань на рубашку. Деньги не привёз. Сказал, что ещё не успел заработать. Когда заговорили о женитьбе, противиться не стал. Только поставил условие: пока хорошенько не познакомится с девушкой, не женится. Так никто не делает в деревне, но тут ничего не поделаешь. Украдкой от односельчан устроили смотрины. Шенгерей, Гаяз и Бибинур отправились в далёкий лес за ягодами и «случайно» у лесного родника встретили девушку, её мать и сестру. Кто-то сидел и разговаривал, а кто-то собирал ягоды.

Когда пришли из леса, Гаяз очень твёрдо сказал: «Нет». Мать зарыдала, запричитала. Отец помрачнел, почернел лицом. Но уговаривать не стал. Отец был очень резкий, жесткий человек, всегда добивался, чтобы всё было так, как он задумал, но тут смолчал.

В доме всем стало тягостно и неуютно. Гаяз быстренько сообщил о своём решении уехать обратно. Его стали уговаривать остаться ещё хотя бы на некоторое время, отдохнуть. Он отрезал: « Нет. Уезжаю через два дня». Делать нечего, стали готовить Гаяза к отъезду. Зарезали двух куриц из имеющихся семи. Женщины приготовили тукмач с курятиной. Мать и Бибинур наделали бавырсак и чак-чак. Пригласили сестёр с семьями попрощаться с Гаязом.

На следующий день стали собирать Гаяза в путь. Принесли из чулана и положили ему в мешок двух вяленых гусей, что висели в чулане. Этих гусей женщины берегли с зимы, чтобы летом варить из них суп, кладя по маленькому кусочку, до осени, до новых гусей. Всё-таки суп с гусём – это суп мясной, а не пустой. Вот теперь этих гусей положили в мешок. Положили четыре листа ягодной пастилы – вся пастила, что была заготовлена этим летом. Шенгерей по велению матери выгреб всю муку со дна деревянного лара в небольшой льняной мешок. В другой такой же мешок пересыпал из жбана горох и положил туда же. Завернули в тряпки и положили на дно маленького берестяного сундука, под одежду Гаяза, три десятка яиц, что остались после изготовления бавырсак и чак-чак. Мать вынесла из погреба последнюю глиняную бутыль топлёного масла. В общем, все съестные запасы в доме собрали. Самим почти ничего не осталось. Бибинур молча выполняла всё, что скажут – она робела перед свекровью и свекорем. Шенгерей тоже молчал, не противился, несмотря на то, что Бибинур была беременна – ей голодать нельзя. Шенгерею было жаль мать. Всем домашним было ясно: Гаяз уезжает навсегда. Женится на марджа-женщине и будет жить в городе.