Аманда Квик - Капитуляция

– Вы слишком дерзки, милорд!

– Какой смысл скрывать правду? Вы должны знать, что я хотел бы получить в уплату за наши совместные приключения.

– Цена слишком высока. Я никогда не соглашусь на нее, – заявила она.

– Я сказал – это награда, которую я хотел бы получить, но не говорил, что потребую ее. – Он поглядел на нее, радуясь той буре желания и любопытства, которая полыхала в ее глазах. – Не надо бояться меня, Виктория. Даю вам слово чести, что не стану принуждать вас к капитуляции.

– Прошу вас, никогда больше не произносите этого слова, – выдохнула она.

Лукас пожал плечами:

– Капитуляция? Ради бога. Вы можете сами подобрать слова для моих намерений, но вы не должны обманываться относительно самих намерений.

– Ваши намерения никак нельзя назвать благородными, – осуждающе произнесла она, поджимая губы.

– Как же быть? Вы не оставили мне выбора. Вы запретили мне делать вам предложение.

– По-моему, вы с готовностью приняли мои условия, – колко заметила она, задумчиво перебирая пальцами лист, свисавший ей на плечо. – Мне даже показалось, милорд, что вы не так уж и заинтересованы в браке.

– Не все мужчины стремятся связать себя брачными узами. Чего ради человек в здравом уме откажется от своей свободы, если он может завладеть желанной женщиной, не давая ей свое имя? – холодно возразил он.

– При условии, что он и вправду сможет завладеть ею.

Лукас усмехнулся:

– Такое случается довольно часто. Полагаю, вы уже достаточно взрослая и не раз слышали о подобных вещах, Виктория.

– Да, несомненно. – Она вздохнула, и в голосе ее почему-то прозвучало разочарование. – Не поймите меня превратно, но мне известно, что большинство мужчин женятся вовсе не ради любви. Они вступают в брак по необходимости: например, чтобы обеспечить себе наследника, чтобы завладеть чужим состоянием, или же пытаются получить и то и другое одновременно.

– Я всегда считал любовь слишком туманной и совершенно недостаточной причиной для того, чтобы предпринимать серьезные шаги.

Виктория разглядывала его сквозь опущенные ресницы:

– Ваши слова звучат цинично, милорд, но надеюсь, они вполне уместны в устах человека, который стремится всего-навсего к незаконной, скандальной связи.

Лукас печально покачал головой:

– Боюсь, вы сами себе противоречите, Виктория. Вы запретили мне делать вам добропорядочное предложение и тут же, не переводя дыхания, упрекаете меня в цинизме потому, что я мечтаю хотя бы о связи с вами.

Виктория пробормотала весьма неуместное для леди ругательство.

– Вы правы, – уступила она, – если бы у меня не было приданого, все было бы гораздо проще. Аннабелла говорила мне, что я слишком придирчива, даже подозрительна.

Лукас ласково улыбнулся, сочувствуя ее горю:

– Пуганая ворона куста боится?

– Похоже, что так, – согласилась Виктория.

– Вы всегда все проверяете, что ж, неплохой метод.

– До сих пор этот метод меня не подводил, – заметила Виктория.

– И вы надеетесь благополучно остаться старой девой?

– Черт побери! Вы забываетесь! – Ее губы изогнулись в забавной усмешке. – А вообще-то вы правы. Я старая дева, чему очень рада. Более того, я рассчитываю навсегда ею остаться.

Лукас оторвал взгляд от экзотических кактусов, заинтересовавшись роскошным золотисто-желтым цветком, названия которого он не знал. Словно тонкая золотая корона на высоком зеленом стебле, с пылающей пурпурной сердцевиной… Лукас направился к нему, привлеченный золотистым оттенком, удивительно напоминавшим ему цвет глаз Виктории. Осторожно придерживая рукой царственный цветок, он внимательно разглядывал его странные лепестки.

– После того, что произошло между нами в саду ночью, вы не можете утверждать, что собираетесь прожить всю жизнь, не открыв для себя глубины своих собственных страстей. Вы слишком похожи на этот цветок, Виктория: вы прекрасны, вы сладостны, и все в вас обещает страстную любовь.

Она усмехнулась:

– Право, милорд, не стоит так увлекаться цветами и цветистыми метафорами. Насколько мне известно, ваш опыт – опыт военного, но не писателя.

– Иногда человек, сталкиваясь со смертью, узнает о жизни такое, чего не вычитаешь из всей античной поэзии. Даже если вам удастся до конца жизни скрыть от себя свою страсть, я сомневаюсь, что вы сумеете совладать со своим любопытством.

– Любопытством! Неужели вы рассчитываете, что любопытство доведет меня до незаконной связи? Более чем оригинально.