Лидия Будрик - Непокорное Эхо

– Теперь барин водит! – услышал он девичий голос и ему тут же завязали платком глаза.

Громов знал эту игру и без промедления стал догонять девушек, которые дразнили его и со всех сторон хлопали в ладоши. Он какое-то время пытался поймать хоть одну из них, но те уворачивались от него, убегали и вновь поддразнивали, хлопая то сбоку, то сзади, то спереди. Но вот Григорий уверенно догнал одну из них, схватил ее в свои объятия, резко снял платок с глаз, посмотрел на нее и ахнул: в его руках была Вера.

А со всех сторон уже кричали:

– Поцелуйте ее!

– Барин, целуй ее крепче!

– Да он не умеет! За граничкой разучился! – задорно хохотали девчата, обступив их полукругом.

Он долго смотрел в глаза девчонке, но целовать не спешил и боялся ее отпустить.

– Ой, была бы я сейчас на Веркином месте, я бы барина всего зацеловала! – выпалила одна из девушек.

А Карнаухова залилась ярким румянцем, заволновалась, стала вырываться из его крепких рук, потом поняла, что это бесполезно и только тихо попросила:

– Отпустите меня, пожалуйста…

Он знал, он был уверен, что Никулов где-то рядом и должен все это видеть. Казалось, вот он удобный момент – отомстить и посеять очередной раздор между этой парой. Но сам, не зная почему, медлил выполнить условия игры.

– Целуйте! Ну, что же вы? – кричали девчата.

– Говорю же: за граничкой нецелованный ходил, вот и разучился! – вновь выпалила Люба.

– Там их фрау тоже не умеют целоваться! Не обучили барина энтому делу! – задорно выкрикивала Пелагея, разглядывая Григория с головы до ног.

Громов улыбнулся и тихо пояснил:

– Я потом поцелую.

– Все, Верка, за барином должок! – громко выкрикнула Оля и подошла к ним.

Она стала рядом и недовольно произнесла:

– Так нечестно! Нам тоже не хочется целоваться с ребятами, а мы целуемся! Взялись играть, будьте добры выполнять условия игры!

Мужчина, не отрываясь, смотрел в глаза Веры и уже хотел поцеловать ее, но девушка вновь шепнула:

– Нет… – и залилась румянцем пуще прежнего. – Пожалуйста…

А сама отвела взгляд в сторону и боялась даже смотреть на него.

– Ну же, барин! – напирала на него одна из девиц. – Неужто такой робкий? Аль, некому было учить вас такому делу?

– А-то мы враз обучим! – выкрикнула из толпы вторая, и все громко засмеялись.

Он нехотя выпустил Веру из своих объятий, она спешно отошла в сторону, еще раз взглянула на него, потом повернулась и бегом бросилась к селу.

Но Григорий Владимирович никак не мог понять, как девушка могла оказаться в его объятиях? Они стояли с Ваней в стороне и совсем не собирались играть. Что могло случиться, когда ему завязали глаза? Каким образом она оказалась рядом с ним? И куда подевался Ваня?

– Кажись, глянулась нашему барину Верка! – выкрикнула одна из девушек.

– Ой смотри, барин! Веркины глазища вас до омута доведут! – упредила его Глафира и повела своими черными бровями, давая понять, что играть в любовь в этом случае очень даже опасно.

Он смотрел в темноту, куда только что убежала взволнованная девчонка, и приятное волнение окутывало его душу. Теперь она его должница, а это значит, что рано или поздно, он стребует с нее свой обещанный поцелуй.

А случилось то, что одна из девушек давно полюбила Ваню и завидовала влюбленной паре нехорошей завистью. Та сразу заметила, как смотрит барский сынок на Веру, и как только началась игра, она подговорила одного из парней отвлечь Никулова, а сама подтолкнула Карнаухову играть, и сделала это в тот момент, когда девушка была занята своими мыслями и не понимала, что от нее хотят. Вот и попалась она в его объятия.

Вера в темноте бегом бежала до села. Она совсем не хотела ни с кем говорить, даже с Ваней. Он так неожиданно ушел от нее, оставив одну. А тут этот барин со своими поцелуями. Она почувствовала, как на лице выступил яркий румянец, поняла, что совсем засмущалась, и хотела только одного – поскорее ото всех спрятаться. А в ушах еще гремел смех и упреки Оли: «Нам тоже не хочется целоваться, а мы целуемся!» А следом слова Григория: «Я ее потом поцелую».

Она прибежала к дому, у калитки перевела дыхание, оглянулась назад, никого там не увидела и уже спокойнее вошла в сени. В темноте столкнулась с братом:

– Верка, ты? – спросил ее Филипп.

– Я, – ответила девушка, все еще тяжело дыша.

– За тобой что, кто-то гнался? – услышала она его тревожный голос.

– Да нет, одна шла, страшно стало.

– Я на луг, – сообщил ей Филипп и заспешил на улицу.