Милана Милая - Ледяное сердце

Девушка подняла вопросительный взгляд, изо всех сил стараясь не дрожать, и замерев смотрела, как он медленно поднял руку, чтобы погладить ее по щеке. Нежным, как перышко, прикосновением, хотя его грубые, мозолистые руки наверняка могли спокойно гнуть подковы.

– Если ты меня разозлишь, и я решу запереть тебя в казарме солдат, это будет очень глупо с моей стороны. – Казалось, Хан забыл, что продолжает нежно поглаживать ее. – Я честно могу признаться, что потом пожалею об этом! Так что не делай ничего, что может заставить принять меня скоропалительное решение. Поняла?

Он встал и подошел к большому деревянному сундуку, обитому золотом. Открыл крышку и бросил ей на кровать синюю мужскую тунику.

– Одень пока это. Я скоро принесу тебе поесть. Не думаю, что тебе очень удобно сидеть под одеялом голой! Но ничего другого у меня для тебя нет.

И Хан вышел за дверь, даже не посмотрев в ее сторону.

Мария соскочила с кровати и, даже не раздумывая, натянула предложенную вещь через голову. Настолько ей было некомфортно чувствовать себя перед ним раздетой. Рукава пришлось закатать в несколько раз, а длина доходила почти до щиколоток. Девушка развязала узел на руке и отбросила ненужную деревяшку. Несколько раз согнула и разогнула пальцы, проверяя чувствительность. Потом она заплела косу и огляделась в поисках ночного горшка. Она очень хотела в туалет, но боялась, что Хан в любой момент вернется и она окажется в неловком положении и умрет со стыда.

И действительно, через несколько минут он вернулся с подносом, который поставил на стол. Оглядел ее с ног до головы и удовлетворенно кивнул.

– Тебе надо поесть! – Хан задержал взгляд на той ее руке, где больше не было повязки. А он внимателен! Но ничего не сказал, а только озадаченно нахмурился. Мария перевела взгляд на поднос, где лежали отварные куски мяса, сыр, хлеб и немного фруктов, яблоко, персики и виноград.

– Я не ем мясо… – Мария взяла персик и с опаской посмотрела на своего похитителя.

– Я даже не удивлен, раз ты такая маленькая и худенькая. Сколько тебе лет?

– Восемнадцать…

– Если конечно не врешь… – Он обеспокоенно провел рукой по своим растрепанным черным волосам, а потом недовольно добавил. – Выглядишь моложе!

Мария решила ничего не отвечать, села за стол, откусывая кусочек сочного персика. И только тогда поняла, как сильно проголодалась. Уже вечер, а она с утра выпила только стакан воды и съела несколько ягод земляники. Она вообще была малоежкой, персик, три виноградины и кусочек сыра. И уже почти сыта. Когда она отодвинула от себя поднос, Хан удивленным взглядом посмотрел на нее.

– Серьезно?

– Я бы хотела, чтобы вы ненадолго оставили меня одну… – Девушка замялась и покраснела, не зная, как объяснить свои естественные потребности. Она не посчитала нужным отвечать на его глупый вопрос, поела, значит, поела!

Но он понял.

– Тебе придется самой за собой ухаживать. Я прекрасно понимаю, что раньше тебе не приходилось этого делать, но сейчас выбора у тебя нет. Больше слуг у тебя не будет.

– Я понимаю… – сказала Мария, когда он быстро вышел. Она тихонько подбежала к двери и открыла маленькую щелку. Прислонившись спиной к стене темного коридора, освещаемого тусклым светом факела, стоял бородатый матрос и с любопытством смотрел на нее. С испугом девушка захлопнула дверь и закрыла ее на засов. Видимо Хан иногда закрывался в своей каюте. Она быстро справила все свои дела, умылась водой из кувшина и дрожащей рукой отодвинула засов. Мария действительно боялась, что если Хан застанет эту дверь закрытой, то что-нибудь с ней сделает. И вряд ли отшлепает!

Девушка проспала почти весь день, но сейчас чувствовала невероятную усталость. Столько всего произошло, она была истощена и морально и физически. Она снова забралась на невероятных размеров кровать. Где он сам будет спать старалась не думать.

Только закрыла глаза и сразу провалилась в сон без сновидений.

Хан лежал на боку, облокотившись на локоть и смотрел на спящую девушку. Она спала как младенец, даже дыхания не было слышно. Крепко. Не просыпалась, когда он приходил поздно ночью, или уходил рано утром. Как будто набиралась сил… И так несколько дней. Но сейчас он решил остаться и посмотреть, когда она проснется. Испугается его близости или нет.

До захода в порт его корабля оставалось несколько часов, а они так и не поговорили за это время. Вопросы так и светились в ее живых аквамариновых глазах, но она их не задавала. Молчала, как рыба в те моменты, когда он находился рядом. Сбежать больше попыток не предпринимала, но и общаться с ним отказывалась. Оно и к лучшему. Привязываться к этой пигалице он не собирался. Но и из головы она не выходила, застряла, как заноза.