Клэр Делакруа - Желание миледи

– Разве у тебя нет братьев? – прошептал Ив, и Габриэлла покачала головой.

– Нет. А мой отец давно умер.

Ив перевел взгляд на священника, не зная, как быть. Неужели церемонию придется отложить? Но, к его облегчению, из толпы выступил Квинн и протянул руку невесте. В ответ на ее недоуменный взгляд он объяснил:

– Полагаю, брату жениха позволено быть посаженым отцом.

Габриэлла лишь удивленно подняла брови, но ничего не успела спросить.

– Возьмите невесту за правую руку, – попросил священник, обращаясь к Квинну, – и вложите ее в ладонь жениха. Если она девица, пусть наденет перчатку, а если вдова – пусть снимет ее.

Квинн послушно вложил руку Габриэллы в широкую ладонь Ива, и тот вновь восхитился тонкостью и гибкостью пальцев невесты. Но вместе с тем эти нежные пальчики обладали крепостью клинка лучшей толедской стали.

Ив снял с мизинца кольцо матери и надел его на указательный палец Габриэллы, жалея, что тонкий ободок сделан из серебра, а не из золота.

– Во имя Отца... – он надел кольцо на средний палец, – и Сына... – затем на безымянный, – и Святого Духа, – он коротко пожал руку невесты, заглянул ей в глаза и увидел в них такую нежность, что у него перехватило горло. – Этим кольцом я обручаю тебя, – заключил он.

Габриэлла улыбнулась ему одному, и Ив заметил, что тени под ее прекрасными глазами исчезли. Его сердце переполнилось нежностью.

Священник перекрестил новобрачных и благословил их союз, а затем повел в часовню, чтобы отслужить мессу.

Менестрели в зеленых и золотистых одеждах запели, едва священник переступил порог. Над кадилами плыл аромат курений. Горели свечи на алтаре. Рыцари Квинна и слуги из Перрико с трудом втиснулись в часовню и застыли с радостными улыбками на лицах.

Ив повел Габриэллу к алтарю, готовый запеть от переполнявшей его радости. Придвинувшись ближе, она взволнованно прошептала:

– Какое прелестное кольцо! Прежде я не замечала его у тебя.

– Оно принадлежало моей матери, – признался Ив. – Квинн сохранил его для меня.

– Значит, он и вправду твой брат? – с детским любопытством спросила она. Ив невольно улыбнулся.

– Если бы не обещание, данное тебе, я бы никогда не узнал об этом.

– Ничего не понимаю...

– Я родился в Сайерне, моим отцом был Жером де Сайерн, – скороговоркой объяснил Ив. – Остальное расскажу когда-нибудь потом. А пока – спасибо за то, что благодаря тебе я познакомился с братом.

Габриэлла радостно улыбнулась.

– Не бойся, – прошептала она, – я буду беречь твое кольцо.

– Знаю, – отозвался Ив и остановился у алтаря.

Священник начал читать молитву.

Ив знал, что единственная память о матери оказалась в надежных руках. Габриэлле он доверял, как ни одному человеку в мире. Он сразу заметил оживление обитателей Перрико при виде хозяйки – как и в лесном лагере, здесь ее встретили с радостью. Иву оставалось только надеяться, что и к нему она будет так же добра, как к своим подданным.

Вторая свадьба Габриэллы ничем не напоминала первую. На пороге часовни ее встретила толпа знакомых и незнакомых людей, наперебой выкрикивающих поздравления. Повсюду звенел смех. Янтарные глаза Ива весело блестели. А в большом зале были уже накрыты праздничные столы – по такому случаю прислуга опустошила все кладовые замка. Вино и эль лились рекой. Гости громко провозглашали тосты, пили за новобрачных, пели и плясали. Никто не помнил о титулах и сословных различиях. Менестрели и жонглеры старались перещеголять друг друга, демонстрируя свое искусство. Гастон слушал баллады как завороженный, совсем забыв о своих обязанностях оруженосца. Ив улыбался, укоризненно качая головой.

Глаза маленького Томаса горели восторгом, однако он по-прежнему молчал.

Ив был почти счастлив. Временами его обжигало прикосновение упругого бедра Габриэллы. Поминутно оборачиваясь к жене, он улыбался, без слов уверяя, что для него она единственная женщина в мире.

А Габриэллу мучил один вопрос: не повторила ли она ошибку своей матери, выйдя замуж за красавца? Но вино и веселье постепенно рассеяли все сомнения. Она решила не думать о будущем, а наслаждаться настоящим.

Наконец из кухни вынесли на огромном блюде оленя, зажаренного целиком. Гости разразились торжествующими криками. Кубки вновь были наполнены рубиновым вином.

– Поцелуй! – вдруг прогремел чей-то голос. – Мы ждем поцелуя новобрачных!

– По-моему, удачная мысль, – шутливо заметил Ив, но в его глазах мелькнула тревога.