Анна Матир - На крыльях мечты

Мрак за окном начал сереть. Темные пятна, почти фиолетовые, исполосовали пепельные щеки тети. Разве это нормально при гриппе? Изо рта к подбородку потекла темно-красная струйка. Она коснулась верхнего края белого одеяла и окрасила его в кроваво-красный цвет.

Мое сердце практически остановилось. Я вскочила со стула и вытерла ее подбородок, прежде чем отодвинуться подальше от кровати и крови. Несмотря на всю мою неосведомленность, я тем не менее знала, что это не предвещает ничего хорошего. Моя спина коснулась стены. Я сползла на пол, подтянув колени к груди. Судорожные, дрожащие вдохи заполнили комнату. Я очень хотела убежать, послушать вместо этого шелест ветра среди деревьев или бег воды по камням в ручье. Я не ожидала этого! Мне хотелось лишь сбежать с фермы и отправиться на поиски приключений!

Через некоторое время после рассвета ко мне подошла Ол-ли — светлые волосы спутаны, глаза полны слез, которые никак не прольются. Она обняла меня за шею и прижалась щекой к моей голове. На меня снизошло облегчение, как только я ее обняла. Мы обнимались всего лишь мгновение, прежде чем я встала на дрожащие ноги и взяла Олли за руку. Мы пошли обратно к стулу возле кровати. Я посадила Олли к себе на колени. Она дотянулась до руки тети Адабель и держала ее в своих маленьких ладошках. Я вытерла тканью подбородок тети, который был уже весь залит кровью.

Тетя застонала, длинно и протяжно, все ее тело сотрясал кашель, затем пролилось еще много крови на одеяло, на этот раз и из носа. Олли не отшатнулась, когда я наклонилась, чтобы вытереть тетино лицо. Она лишь поднесла к губам ее восковую руку, поцеловала и положила обратно под одеяло.

Сверху раздались приглушенные удары. Я подняла голову, будто могла увидеть сквозь потолок, что там происходит. Облизала сухие губы.

Олли слезла с коленей.

— Я приведу их. — Девочка распрямила плечи. — Вчера вечером я замочила кукурузную кашу. Мама научила меня делать ее до того, как она… До того, как Дженни… — Девочка ушла из комнаты, не добавив больше ни слова, ее маленькое тельце склонилось вперед, как молодое деревце на ветру.

Что я здесь делаю? Здесь должен все взять в свои руки кто-то другой! Мама. Врач. Шериф. Точно не я.

— Господи, помоги мне! — Шепот моих слов разогнал безмолвие. Слова, которые не должна была услышать Олли, но которые мне необходимо было произнести.

Тетя Адабель силилась дышать, повернув голову ко мне.

— Дети… пожалуйста… — В перерывах между словами из ее рта лилась кровь.

Одна красная капля попала мне на руку. Я уставилась на темно-красное пятно. Кровь тети на моей руке, такая же течет у нас под кожей. Мама бросила свою сестру давным-давно, я не могла поступить так же.

Отбросив с виска слипшиеся от пота темные волосы тети, я наклонилась ниже и задышала ей в ухо, говоря:

— Я позабочусь о них, тетя Адабель! Я обещаю.

Тетя с трудом перевела дыхание.

— Больше некому о них позаботиться! — Она выкашляла еще один поток крови.

Мои глаза наполнились слезами.

— Я не знаю…

— Господь послал тебя! — Ее слова вознеслись вверх, как и ее дух, освободившись от тела, покинул комнату, и воцарилась тишина.

Не успела я закрыть глаза тети Адабель и дойти до кухни, как начался дождь. Мне показалось, что это весьма символично — небо плачет слезами, невыплаканными Олли Элизабет. Могу сказать, что она знала о кончине тети, хотя я ничего вслух не говорила. Наблюдение за ее решимостью быть сильной напомнило мне о маме, и мне захотелось зарыдать вместе с небесами.

Войдя в кухню, я увидела двух маленьких мальчиков. Их нетерпеливые личики уже были измазаны кашей. Олли поставила на стол еще одну миску, на этот раз перед стулом, который стоял в конце стола, и я предположила, что это место обычно занимала тетя.

Я должна была сама заняться завтраком, но почувствовала, что девочке необходимо придерживаться ранее заведенного распорядка, поэтому я села. Мальчики уставились на меня широко открытыми глазами, а тем временем их ложки мерно переносились от тарелки ко рту и обратно.

Олли налила патоки поверх бесцветной массы в моей миске.

— Спасибо. — Я сумела взять ложку и воткнуть ее в плотную сладкую массу.

Я бы не пренебрегла этой едой ни за что на свете, но сейчас мне вообще не хотелось есть. Тетя Адабель лежала мертвая в другой комнате. И я понятия не имела, что делать дальше.

Олли осталась стоять возле моего стула. Я наполнила ложку кашей, сунула ее в рот и с усилием протолкнула дальше.