Кинли Макгрегор: Воин

Александр удивленно приподнял бровь:

— Ты уже далеко не юноша. Пора бы начать поиски.

Может быть, и так. Но слишком много разных дел требовали времени и внимания Локлана, а идея жениться не глядя, на первой попавшейся женщине тоже была ему не по вкусу.

— Всему свой черед, — проворчал он.

Александр в ответ рассмеялся.

Снаружи послышались шаги, затем хлопнула входная дверь.

Локлан и Александр, нахмурившись, обменялись озадаченными взглядами. Слишком позднее время для гостей.

В зал вошел пожилой слуга. Он вел за собой юнца, едва ли достигшего совершеннолетия. Одетый в лохмотья, тот держал в руках видавшую виды сумку.

— Прошу прощения, милорд, — обратился старик к Александру. — Парнишка сказал, что у него есть новости о Лисандре.

Александр дал знак мальчику подойти поближе и спросил:

— Что-то случилось?

Юнец замялся, а затем отшатнулся назад, нерешительно глядя то на старика-слугу, то на Локлана.

— Говори, — терпеливо произнес Александр. — Здесь никто не причинит тебе вреда.

У мальчика на лице по-прежнему было написано сомнение.

— У меня для вас послание, милорд. Этот человек пришел в нашу деревню и велел мне отнести вам это.

Подросток бросился вперед, кинул сумку на стол и тут же отбежал на безопасное расстояние, словно ожидая, что на его юную голову обрушится гнев всего ада.

Локлан подозрительно нахмурился. Ему не понравился испуг мальчишки.

Александр провел рукой по истертой коже.

— Это сумка Лисандра?

Юнец нервно сглотнул.

— Я не знаю, милорд. Мне только было велено вручить ее вам, а самому не открывать.

По бледности лица посланника Локлан предположил, что мальчишка не послушался наказа.

— Кто дал тебе это? — спросил Мак-Аллистер.

Паренек нервно поскреб шею и ответил:

— Он сказал, что внутри письмо для лорда Александра и… и велел передать его светлости, чтобы в следующий раз он нанял себе кого-то получше французского рыцаря.

Юнца била дрожь.

— Можно я теперь пойду домой, милорд? Пожалуйста!

Александр кивнул.

Подросток пулей вылетел из зала, словно гончие Люцифера мчались за ним по пятам.

Локлан еще больше нахмурился.

Александр, рассматривая сумку, заметил:

— Это очень странно.

— Да, — проговорил Мак-Аллистер, наклоняясь вперед, чтобы тоже взглянуть на нее. — Вот уж точно.

Александр открыл сумку и вывалил ее содержимое на стол.

Локлан вскочил, едва увидев черно-зеленый плед, такой же, как те, что много лет назад их отец заказал соткать для своих сыновей. Он не знал никого, кроме себя и своих братьев, у кого был бы плед с таким тартаном.

Горец уставился на него, не веря своим глазам, кровь застыла в его жилах.

Пока Мак-Аллистер изучал плед, притянув его поближе, Александр развернул небольшой кусок пергамента и прочел вслух:

— «Канмор, мне не нравится, когда меня выставляют дураком. Можешь передать цыганам, что они следующие в нашем списке. Тебе не следовало рассказывать о нас королю. Если бы ты держал рот на замке, твоя дочь могла бы остаться живой. А теперь мы придем за ней и за остальными Мак-Аллистерами. Хорошенько охраняй свою спину».

Руки Александра задрожали, а лицо побагровело от ярости.

— Записка подписана Грэхэмом Мак-Кайдом.

Локлан едва расслышал эти слова. Все его внимание было устремлено на инициалы, вышитые в углу изорванного и изношенного пледа.

«К.М.»

«Киран Мак-Аллистер».

Но как такое могло быть?

Кто смог заполучить принадлежавший его брату плед? Доступ к нему имели лишь члены клана.

В поиске ключа к разгадке Локлан развернул кусок ткани, и оттуда выпала человеческая рука. У Мак-Аллистера вырвалось проклятье.

Следом раздалось проклятье Александра, когда тот увидел отрубленную конечность и странный знак на тыльной стороне мертвой ладони.

— Клянусь честью, — прорычал он, — я прикончу всех этих ублюдков за то, что они сделали!

Локлан почувствовал, что ему нечем дышать. С трудом сосредоточившись, горец припомнил убитого, с которым виделся лишь мельком и не обратил тогда на него внимания.

— Кем был Лисандр? — спросил он.

— Если честно, не знаю. Я встретился с ним во Франции около пяти лет назад, когда ездил туда навестить друга. Лисандр как раз только вернулся из Утремера и наотрез отказывался говорить о том, что там пережил.

— А этот плед?

Александр пожал плечами:

— Он был на нем, когда француз попросил дать ему работу. Тебе это важно?

Для Локлана это было важнее собственной жизни, и он ответил вопросом на вопрос: