Ольга Зернова - Златокрылая Камелия 2

Возвращаюсь к дверям, поворачиваю ключ и прячу обратно во внутренний карман. Тут же показывается любопытная морда Алана и носы служанок Ками. Ну конечно, куда же она без вас?

Девушки пробегают в покои мимо меня и направляются к ванной, где я оставил ее. Зверь изучающе смотрит на меня, принюхивается. Спокойно. Это не настоящий хищник. Он никогда не охотился и не ел настоящую добычу. Лишь мясо из рук человека.

Прохожу мимо и Алан, немного подумав, следует за мной.

– Вот ты где, ублюдок! – наскакивает на меня заместитель управляющего и звонкий удар приходится на мой зад. И кто только его манерам учил? Зверь рядом тут же начинает насторожено рычать. – Теперь я точно знаю, что это твоих рук дело! Из-за тебя с моего склада пропадают припасы! – игнорируя его, продолжает зам.

– Вы меня, наверное, с кем-то спутали, – невинно отвожу взгляд, стараясь не поворачиваться к нему.

– Несколько пойманных за руку служанок признались, что воровали по твоей просьбе, – хватает он меня за рукав, разворачивая к себе.

– Мало ли чье имя можно назвать со страху, мое в этом доме часто звучит, особенно из уст служанок, – улыбаюсь вежливо. Так, будто действительно ни при чем и даже не виню его в излишней бдительности. В этот же момент Алан совершает рывок вперед, в попытке оттяпать нерасторопному заму палец, но тот вовремя убирает руку.

– Смотри у меня, нахал. Рано или поздно ты попадешься и тогда уже не отвертишься, – грозно хмурится, но отступает за неимением более веских аргументов.

Машу ему вслед рукой и остаюсь сторожить вход в покои с большим котом на пару. Пытаться поймать меня за руку не слишком дальновидно, но я не могу осуждать, ведь это его работа.

Тороплю служанок и, как только они расправляются с последней застежкой платья, выбегаю из покоев, распахивая двери.

Люсьен спокойно стоит рядом и ждет. Улыбается, заметив мое появление. Но не так, как раньше. Он больше не скрывает своей симпатии, своего желания.

– Ваша светлость, – вежливо кланяется, будто не сам несколько минут вышел из моих покоев. – Готовы стать новой госпожой для этого дома? – спрашивает негромко. Так, чтобы услышала лишь я.

Протягивает мне ладонь, хотя в данной ситуации подобное поведение дозволяется лишь супругу. Когда-нибудь я пойму, почему ты отказался от брака, но сегодня…

Делаю шаг вперед, игнорируя руку и прижимаюсь к нему. Мне безразличен тот факт, что кто-то может увидеть нас. Я слишком сильно хочу быть рядом с ним. Слишком изголодалась по нему за все эти годы правил и ограничений.

– Госпожа, вас уже ожидают на завтрак, – тихо напоминает слуга, опуская ладонь на мою голову.

Сколь бы нахальным и непослушным он ни был в темноте, на свету это все тот же Люсьен. Все такой же спокойный, строгий и внимательный. Ну ничего, от моего приказа ты не отвертишься.

– Хочу танцевать, – упрямо заявляю, опускаю ладонь на его плечо, и с вызовом поднимаю вторую руку.

– Как прикажете, – с готовностью подхватывает мою ладонь Люсьен и касается спины.

Его колени немного сгибаются, и я понимаю, что он не настроен на вальс. Через секунду мое тело становится невесомым в его руках. Мы отрываемся от пола снова и снова. Несемся по широкому коридору в бешеном фокстроте.

Люсьен кружит нас. Дыхание перехватывает, и я быстро теряю ориентацию в пространстве. Он подхватывает меня и в пару прыжков оказывается на первом этаже. Еще несколько быстрых шагов, и вот мы уже стоим в обеденном зале перед изумленными слугами.

– Ваша светлость, – поднимается со своего места Запфир и коротко кланяется.

– Доброе утро, – изо всех сил стараюсь удержать равновесие и бросаю взгляд на Люсьена, которому удается сохранять лицо.

Будто попыталась оседлать дикого жеребца, который лишь сделал вид, что я его приручила.

Поправляю юбку и сажусь за стол напротив своего нового «не няньки». Хоть и не хочется находиться рядом с ним. Он в любом случае отпустит какой-нибудь едкий комментарий, а переспрашивать в такой ситуации крайне нелепо. Так что лучше уж сразу услышу и отвечу.

– Вы все еще боитесь меня? – спокойно спрашивает Запфир, опускаясь обратно на стул, когда я сажусь напротив.

– Видите ли, всю жизнь меня обучали опасаться мужчин, сторониться мужчин, не говорить с мужчинами, потому что я буду принадлежать лишь одному мужчине и любой взгляд на меня означает лишь покушение на чужую собственность, – произношу спокойно, нравоучительно и смотрю на гостя.