Итела Карус - Тайна Северного креста

Да, их союзная армия отлично сражалась на поле под Грюнвальдом и добыла-таки такую трудную победу. Тевтонский Железный Дракон с черным крестом был повержен, но все еще жив, и об этом нельзя было забывать.

Пруссия, лето-осень 1410 года

Потери Тевтонского ордена в Грюнвальдской битве были огромны. Множество опытнейших и проверенных во многих битвах рыцарей сложили головы в сражении вместе с великим магистром и всей верхушкой ордена. Пятьдесят одно орденское знамя попало в руки польско-литовской армии и было торжественно сложено к ногам короля-победителя Владислава Ягелло в качестве самого ценного военного трофея. Это стало крайним унижением для гордых тевтонцев, привыкших считать себя непобедимыми, и оставшиеся в живых рыцари и простые воины были совершенно раздавлены морально.

От окончательного разгрома, однако, орден спас Генрих фон Плауэн, рядовой комтур из крепости Швец. Его хоругвь не принимала непосредственного участия в битве, прикрывая фланги основного войска, и успела отойти, когда катастрофический финал сражения стал очевиден. Не потерявший головы комтур собрал вокруг себя оставшихся в живых, захватил, что было возможно, из вооружения, боеприпасов и продовольствия и отступил в свои земли, по пути организовав оборону ряда крепостей. Но главной его задачей было уберечь от врага столицу ордена, поскольку падение Мариенбурга означало бы для тевтонцев полный крах. Однако если главную крепость крестоносцев удастся спасти, то еще возможно возрождение ордена. И может быть… Честолюбивые мечты уносили комтура очень высоко, и он готов был рыть землю голыми руками, чтобы они смогли осуществиться.

Довольно скоро все сумевшие сбежать из Танненберга рыцари собрались в Мариенбурге и избрали Генриха фон Плауэна своим новым великим магистром – временно, до тех пор, пока не представится возможность приступить к законным выборам преемника Ульриха фон Юнгингена. Вооружившись этой поддержкой, деятельный новый магистр принялся рассылать письма своим соотечественникам в Пруссии и Ливонии, убеждая их, что битва, да, проиграна, но война еще не закончена и орден может быть спасен. Со слезной мольбой обратился он также к своим союзникам и ко всем рыцарям Европы, которым небезразлично, что король Владислав разбил их армию, как писал Генрих фон Плауэн, «при поддержке и участии язычников и сарацин». И на его призыв откликнулись те, кто еще не потерял доверия к ордену.

Хоругвь самого фон Плауэна насчитывала три тысячи человек. К ним добавилась часть из оставшихся в живых, и еще кузен его, тоже Генрих, не успевший принять участие в битве, привел в столицу четыреста матросов из Данцига. Откликнувшись на призыв фон Плауэна, магистр Ливонского ордена Конрад фон Фитингхоф отправил к нему двухтысячное войско под командованием ландмаршала Бернхарда фон Хевельмана. Так что к моменту подхода королевских войск крепость Мариенбург охраняли ее мощные стены и несколько тысяч кнехтов под командованием кучки рыцарей, понимающих, что отступать им теперь некуда.

Всего на три дня задержались воины победоносного войска на месте битвы. С болью в сердце похоронили своих командиров, рыцарей и простых ратников, павших в жесточайшем сражении. Тела же великого магистра и всех его ближайших сподвижников, всей верхушки ордена, завернули в белые саваны и торжественно отправили на подводах в Мариенбург. Здесь останки Ульриха фон Юнгингена были погребены в усыпальнице великих магистров, рядом с местом последнего упокоения его брата, Конрада фон Юнгингена.

Однако времени на празднование важнейшего события в жизни Польского королевства и Великого княжества Литовского не было. Война еще не была закончена, а поверженный противник был жив.

Король Владислав и князь Витовт двинули свои войска на штурм последнего оплота крестоносцев – крепости Мариенбург, занимая по дороге города и замки, и уже двадцать пятого июля подошли к цели своего марша.

То, что открылось их глазам, поражало воображение, особенно неискушенных ратников, которым никогда не доводилось своими глазами видеть такую мощь. Замок возвышался на правом берегу реки Ногат, на высоком холме, надежно защищенный самой рекой, широкой и полноводной, с топкими, труднопроходимыми для тяжелого военного снаряжения берегами, и казался неприступным. Он и был построен с великим умением и тщанием – баснословные богатства ордена позволили ему собрать для строительства своей столицы лучших мастеров и использовать все новейшие достижения фортификационного искусства. Хотя, как известно, рыцари-крестоносцы всегда отличались удивительным умением в возведении крепостей, коих немало оставили в покинутой ими Палестине.