Селена Касс - Сила твоей любви

Она не нравилась ему. Проклятье, да и как он мог захотеть девчонку, которая росла на его глазах? Он всегда считал ее невыносимо скучной. И теперь она повисла на его шее на долгие годы вперед.

Седрик чертыхнулся. К счастью, как только она забеременеет, он выставит ее из Лондона. Деревенский воздух пойдет ей на пользу и там она разрешится от своего бремени. И Валери останется в поместье, потому что назад он ее не пустит. Вот каким будет его условие.

Карета остановилась у клуба. Седрик вышел на дорожку и не задерживаясь, направился к парадному входу.

Он знал, что встретит здесь своих друзей, которые так же как, он бежали из дома, чтобы избавиться от скуки. Только вот в отличие от него, их не тяготили узы брака. Проклятые везунчики.

Чертыхнувшись, Седрик снял шляпу и пальто, передавая их в подставленные руки лакея. Он знал куда идти. Нужно лишь пересечь широкий холл и подняться по лестнице, чтобы дойти до гостиной, которую арендовал вместе с друзьями. Годовой взнос, который они платили, обеспечил им отдельный вход и абсолютную конфиденциальность. Все что происходило за закрытой дверью там и оставалось.

Как он и ожидал, Майкл и Бретт, уже сидели за низким чайным столиком.

– Ты опять оставил свою жену в одиночестве? – с усмешкой заметил Бретт, махнув стаканом с бренди, – ты самый худший образец мужа, скажу я тебе.

Седрик поморщился и с тяжелым вздохом упал в свое кресло. Майкл, понимающе кивнув, протянул ему стакан, который он тут же осушил.

– Черт бы тебя побрал, но ты прав, – хрипло рассмеялся Седрик, – я всегда знал, что буду отвратительным мужем рядом с такой благочестивой леди, как Валери.

Бретт и Майкл переглянулись.

– Тебе не следовало жениться на девчонке, – сказал Бретт, – твоему кузену, Оливеру, она бы оказалась хорошей партией.

Седрик хмыкнул. Валери и Оливер. Да они бы умерли рядом друг с другом. Оба скучные и неприметные, вечно краснеющие и может быть, даже юные. Он бы с радостью дал им свое благословение. Если бы не одно но. Одно проклятое но.

– Обещание, мой друг, обещание, ярмом повисшее на моей шее, – проворчал Седрик, – Надеюсь, скоро избавлюсь от него.

Мужчины согласно кивнули. Близкие друзья со временем коротких штанишек, они ничего не скрывали друг от друга. Чтобы не происходило в их жизни.

– Этот чертов праздник убивает меня,    – сказал Майкл, переводя тему, – Оливия решила украсить дом, каждую проклятую комнату и поставить огромную ель посреди холла, – он покачал головой, не скрывая отвращения, – это случится только через мое бездыханное тело. Только вот я умирать не собираюсь.

Бретт расхохотался. Они все не любили зиму и это нелепое суетливое настроение, которое витало в воздухе с наступлением декабря. Женщины будто обезумевшие носились по городу, в диком стремление украсить нелепыми погремушками и блестяшками, все, что видели на своем пути. Майклу не повезло больше всех, потому что в отличие от Бретта и Седрика в его доме жила восемнадцатилетняя сестра. Безумно веселая и сметающая все на своем пути энтузиазмом и весельем.

– Не могу поверить, что ты ей это позволишь, – рассмеялся Седрик, – К счастью Валери ни разу не поднимала эту тему. Я бы не позволил превратить свой дом в посмешище.

Бретт жил один и поэтому муки товарищей его лишь забавляли. Его собственный дом, святилище покоя и безмятежности, место, избавленное от всякого шума и беспорядка.

– Ты видишь меня умирающим? – вскинув темную бровь, поинтересовался Майкл, – Только не мой дом. Когда Оливия выйдет замуж за какого-нибудь безвольного болвана, пусть делает что хочет. Но пока я    хозяин дома, он останется таким как прежде.

Завтрак принесли позже, когда они уже успели прикончить половину бутылки бренди.

– Я беременна.

Валери с изумлением повернулась к подругам. Кристина и Клэр, сидели на диване, обитом персиковой парчой. Кто из них это сказал? И кто опередил ее с той новостью, которую она сама никак не могла выдавить из себя?

Кристина повернулась к Клэр с немного комичным выражением на лице. Это могло означать только одно.

– Как? – выдохнула Валери, усаживаясь рядом и взяв Клэр за дрожащую руку.

Кристина удивленно посмотрела на Валери. А потом удивление сменилось весельем и привычным подтруниванием над подругами. Тихая Клэр и спокойная Валери привыкли к дерзости, которой славилась Кристина, и могли лишь мириться с ней. Она разбавляла их компанию оптимизмом в любой ситуации. Даже в такой ужасной, как беременность одинокой девушки.