Айлин Вульф - Лорд и леди Шервуда. Том 2

– Спасибо за напоминание, – ответил Робин. – Кстати, тебе никто не мешает пойти вместе со мной и напомнить мне завтра еще раз.

– Да, конечно! – с готовностью кивнул Дикон.

– И можешь захватить с собой своего приятеля, – добавил Робин.

В отличие от Дикона Хьюберт предложению лорда Шервуда не обрадовался. Поймав вопросительный взгляд Робина, который тотчас почувствовал его замешательство, Хьюберт признался:

– Я готов составить компанию и тебе, и Дику, но если во мне нет особенной надобности, то я очень хотел бы…

– Навестить завтра крошку Дженнет? – договорил за него Робин и улыбнулся. – Ну что же, передай ей привет от меня.

– Непременно! Я что, сам себе враг? – вдруг рассердился Хьюберт. – Она и так уже несколько раз расспрашивала о тебе. Как Робин хорош собой! Какие у него глаза! Ах, мой милый, я так тебя люблю! Ты случайно не знаешь, есть ли у Робина подружка? – передразнил Хьюберт тонкий девичий голос, и стрелки громко расхохотались.

– Значит, Хью, тебе надо обзавестись более верной подругой! – нравоучительно заметил Статли, перемигнувшись с Аланом.

– Еще лучше обзавестись десятком подруг, да таких, чтобы они все хранили мне верность, – не растерялся Хьюберт.

– Что же тебе мешает? – усмехнулся Вилл, поведя глазами в сторону Хьюберта.

– У меня попросту нет такого опыта обращения с женщинами, как у тебя или Робина, – с невинным видом отозвался Хьюберт.

– А ты не слишком разболтался? – угрожающе вскинув бровь, осведомился Вилл, и в его глазах мгновенно вспыхнул недобрый огонек.

– Что такое? Для чьих ушей мои слова не предназначались? – немедленно поинтересовался Хьюберт. – Кажется, ни для кого в Шервуде не секрет, что девицы вам обоим с готовностью вешаются на шею, стоит вам только посмотреть в их сторону!

– Хьюберт, почему ты еще не спишь? – негромко спросил Робин и улыбнулся про себя, заметив, как сузились и помрачнели глаза Марианны, которая внимательно слушала перепалку Хьюберта с Виллом.

– Уже сплю! – под общий смех воскликнул Хьюберт и в подтверждение своих слов с головой закутался в плащ.

Вилл тоже завернулся в плащ и, вытянувшись на траве, сладко потянулся.

– Кого оставим дозорным? – спросил он сонным голосом.

– Чего спрашиваешь, если сам успел улечься? – насмешливо ответил Джон. – Я часок посторожу первым.

– Потом разбуди меня, – сказал Робин, поднимаясь с травы и взглядом выбирая, где лечь.

Джон, не дав ему долго раздумывать, подхватил плащ Робина и расстелил его рядом с Марианной, устроившейся на ночлег возле Статли.

– Ложись на мое место! – предложил он, с невозмутимой улыбкой встретив взгляд Робина, которым тот высказал все свое неодобрение хитростей друга. Заметив, что и дремавшая Марианна проснулась, приподняла голову и встревоженно посмотрела на них, Джон поспешил успокоить ее: – Спи, девочка! Должен же кто-то защищать тебя, пока я буду в дозоре. Статли не добудишься, хоть из рога труби ему в ухо!

– Старый сводник! – улыбнувшись, прошептал про себя Статли и повернулся к Марианне спиной.

Марианна, закрыв глаза, услышала, как Робин лег возле нее, как зашуршал плащ, которым он укрывался. Робин случайно задел Марианну локтем, и она тут же отодвинулась, повернулась к нему спиной и свернулась в клубок. Робин закрыл глаза, и через несколько минут Марианна услышала его ровное дыхание. Она еще какое-то время слышала шорохи листвы, шаги Джона, фырканье бродивших по лугу коней, потом тоже уснула.

****

Робин проснулся, почувствовав прикосновение к руке, и решил, что это Джон будит его себе на смену. Но, открыв глаза, он увидел лицо спавшей Марианны и ее ладонь на своей руке. Потом она вдруг обняла его, уютно устроилась щекой на его плече и прильнула к Робину. Он удивленно скосил на нее глаза, не зная, что об этом думать. Он ведь сам отправлял ее в объезд дозоров с друзьями, но в каждом из них Робин был уверен без малейших опасений за Марианну. А вот ее он в расчет не брал. Неужели она каждый раз на ночлеге в лесу вот так искала во сне объятий, сама не зная, чьих? Но шепот Марианны развеял его сомнения. Уткнувшись лицом ему в шею, она прошептала те же слова, которые шептала в Руффорде:

– Робин! Как мне нравится твой запах! Мне все в тебе нравится, Робин…

Почувствовав себя так, словно из его сердца наконец-то вытащили стальной шип, мучивший его острой болью конец весны и все лето, Робин осторожно, чтобы не потревожить сон Марианны, обнял ее. Он слушал ее сонное дыхание, а сам не спал. Против воли или согласно ей на него нахлынули воспоминания о том, как они встретились в Руффорде. Он – наяву, а ей эта встреча тогда казалась сном.