Карла Келли - Рождественское обещание [ЛП]

Джеремия стоял там довольно долго. Наконец, дождь со снегом загнал его внутрь, где капитан последовал за миссис Филлион в кладовую, чтобы выполнить неприятную задачу, которую она поставила перед ним. Сперва он направился к тому ряду, где миссис Филлион хранила его дневники. Фолк знал, что на него бесполезно рассчитывать, как только он возьмет в руки дневник, но он не обещал провести инвентаризацию всей кладовой за один день.

Вначале он обратился к записи от 21 октября 1805 года, как и ожидал от себя, особенно потому, что все, о чем он мог сейчас думать — это Джим Мирс. Более точно, он обратился к 31 октября. Десять дней прошло перед тем, как у него появилась возможность урвать более одной минуты для записи после титанической борьбы. Трафальгар стал сражением, запоминающимся на всю жизнь; битвой, итоги которой будут пересматриваться на протяжении всего нового века. Как единственный выживший лейтенант на «Завоевателе», Фолк запомнил Трафальгар сквозь дымку, пронизанную шумом и смертью.

Джим Мирс умер на его руках на квартердеке, пронзенный насквозь острым обломком перил. С того момента до 31 октября Фолк почти не спал, так как выполнял работу за троих и пытался не думать о своем друге, погибшем и похороненном в морской глубине.

Он оказался одним из нескольких лейтенантов, кто получил выгоду от Трафальгара с повышением до капитана и первого собственного корабля — содержащегося в образцовом порядке военного шлюпа под именем «Нэнси». Как офицер, сражавшийся при Трафальгаре, Фолк получил 269 фунтов от благодарного правительства, которые быстро отправил Ианте Мирс. Он отослал ей личные вещи Джима, включая его последнее, незаконченное письмо и добавил еще сто фунтов из собственных, тогда довольно скудных, сбережений. Капитан знал, что она имеет право всего лишь на мизерную пенсию, и был рад тому, что у Ианты есть родители, которые помогут ей. Кроме того, она красива. И найдет себе другого мужа.

Фолк больше не беспокоился об Ианте Мирс. За «Нэнси» быстро последовал сторожевой корабль, а затем — великолепный «Спартанец». Наполеон управлял его жизнью с такой же уверенностью, словно корсиканский тиран был кукловодом. На протяжении еще десяти лет он управлял судами, сражался и блокировал порты, до тех пор, пока все это не закончилось в Плимуте, где и началось двадцатью двумя годами ранее.

Фолк проснулся посреди ночи, разбуженный скрипами и стонами старой гостиницы, и подумал об Ианте Мирс. Зная, что не уснет, капитан сунул руку в парусиновый мешок [12] Специально сшитый парусиновый мешок со шнуровкой для хранения вещей матросов на корабле, который иногда называют матросским чемоданом. и шарил в нем до тех пор, пока не нашел связку писем. Он взял их с собой на кресло у камина, помешав там кочергой, чтобы вызвать чуть больше жара.

Писем было не так много, как бы ему хотелось, главным образом потому, что некоторые находились на дне океана, а другие исчезли, как обычно исчезает бумага. Учитывая, что Фолк написал все эти любовные письма по просьбе Джима Мирса, удивительно, что он хранил их.

Его отец был управляющим у сэра Уильяма Мирса. На свет появилось четверо полных надежд детей Фолков, но денег никогда не было много, потому что сэр Уильям никогда никому не переплачивал. Главная ирония жизни заключалась в том, что из всех детей в живых остался только Фолк, профессия которого была самой опасной в Англии.

Он вырос вместе с Джеймсом Мирсом, младшим сыном. Когда Джиму исполнилось четырнадцать лет, сэр Уильям воспользовался семейными связями, чтобы устроить сына гардемарином на «Агамемнон». По запоздалой мысли, сэр Уильям включил в эту сделку и сына своего управляющего. Так началась военно-морская карьера Фолка.

Фолк прочел два письма, удивляясь, когда именно они оба влюбились в Ианту Сноу, дочь викария сэра Уильяма. Джеремия встречался с ней довольно часто, пока Джим учился в школе. Думаю, что я сделал свою заявку раньше , сказал себе Фолк. Толку мне от этого было как от козла молока . В 1802 году наступило временное затишье, когда на короткий период наступил мир — если его можно было так назвать, и гардемаринов отпустили на берег. Именно в тот момент Ианта Сноу, моложе его и Джима, теперь превратившаяся в красавицу, очаровала их обоих.

Находясь в одиночестве в своей комнате, Фолк даже не пытался остановить непостижимое возбуждение, которое он всегда ощущал, когда думал о своей ранней любви. Интересно, ее волосы все еще имеют оттенок тусклого золота , подумал он. Я уверен, что ее глаза все еще такие же голубые, как Торбей.