Амелия Грей: Мой любимый герцог [litres]

В саду посветлело – из-за тучки выглянуло солнце. Марлена нахмурилась и всмотрелась в темные глаза Рата.

– Откуда ты знаешь, что мистер Брамуэл влюблен в Евгению? Не она же тебе это сказала: ведь всякий раз, когда видит тебя, она лишается чувств.

– Между нами больше нет никаких тайн: они нанесли мне визит и все рассказали.

– Все? – Марлена вскочила. – Ты знаешь, что это он…

– Все! – торжественно подтвердил Рат и взял ее за плечи. – Брамуэл сам признался, что это он распустил слухи в «Уайтсе».

Марлена с шумом втянула воздух, а Рат продолжил:

– Евгения помогла мне осознать истину: даже если джентльмен просто общается с юной леди, для развлечения, последствия могут оказаться непредсказуемыми и способны изменить не только жизнь самой леди, но и ее родных. Вывод: джентльмен должен быть осторожен как в словах, так и в поступках.

Марлена опустила глаза и пробормотала:

– И ты не попытался его придушить?

Рат засмеялся.

– В первое же мгновение! Но не переживай: он не пострадал.

– Ну слава богу!

– Я должен тебе еще кое в чем признаться.

Марлена вымученно улыбнулась.

– Не уверена, что способна адекватно воспринимать новости, да еще такие шокирующие. Кроме того, вероятно, скоро вернется Джастина.

– По этому поводу не беспокойся: я попросил Эсмеральду задержать ее на весь вечер.

Марлена несколько секунд молча глазела на него, приоткрыв рот, потом выдавила:

– Так это ты все придумал?

– Я знал, что разговор предстоит долгий, и хотел быть уверенным, что нам никто не помешает. – Он достал из кармана ее книжицу. – Вот возьми.

Марлена скосила глаза на брошюру и ощутила прилив гордости: ее наставления юным леди опубликовали, и, судя по росту продаж, она понравилась читателям. Вероятно, хотя бы это ее деяние никому не принесло вреда.

– Да мог бы и не возвращать. Впрочем, ладно: раз уж ты ее не читал, подарю кому-нибудь.

– Но я ее прочитал.

Марлена нахмурилась и с недоверием взглянула на собеседника.

– Правда?

– Я же обещал.

– А, понимаю: надо было сдержать слово, – буркнула она, внезапно ощутив вспышку раздражения.

– Признаюсь честно: поначалу я решил, что это чепуха, бессмысленное бульварное чтиво.

Что ж, неприятно, зато откровенно.

– Но по мере того как узнавал о тебе и твоем окружении, заинтересовался и прочитал, а потом еще и порасспрашивал кое-кого, чтобы узнать мысли окружающих на этот счет. Мне хотелось узнать, действительно ли мужчина распутник, если неподобающим образом прикасается к леди, как ты утверждаешь, а еще понять, почему джентльмен распутник, если предпочитает играть в карты с друзьями, а не везти свою даму на прогулку в парк, ну и так далее.

О боже! Он не только прочитал ее писанину, но и с кем-то обсудил.

– С кем? Со своими друзьями, сент-джеймсскими повесами?

– Не только, но и с теми, кто счастлив в браке, вел вполне благопристойный образ жизни или остепенился, а также с леди Сарой и леди Верой, Эсмеральдой, Лореттой и Евгенией.

«С Евгенией?!»

Марлена ушам своим не верила. Что он задумал? Ведь явно хочет ей что-то сказать.

– Ну и к какому выводу ты пришел?

Рат улыбнулся.

– Ты очень храбрая девушка. Надеюсь, твои советы помогут леди не попадаться в сети таких распутников, как я.

Солнце согревало ей спину и так сверкало в глазах герцога, что сулило разогнать мрачные тучи в ее сердце.

– Я никогда не считала тебя распутником: ты всегда вел себя по-джентльменски.

– Даже когда мы оказались в твоей спальне? Ты же знала: это я устроил так, чтобы мы остались наедине.

– Именно этого я и хотела, – призналась Марлена. – И ты меня не разочаровал.

– Может, мы тогда продолжим разговор, который начали в тот день? – предложил Рат.

Нет, этого ей не хотелось. Она наслаждалась сегодняшним днем и не желала ничего менять. Очень уж ей тогда было плохо: пришлось уйти, оставив его в гневе.

– Все зависит от того, что ты хочешь сказать.

Рат улыбнулся и, положив брошюру на скамейку, обнял ее за талию и медленно привлек к себе, а Марлена помимо воли прильнула к нему.

– Для начала напомню: я сказал, что люблю тебя и хочу на тебе жениться, но ты ничего не ответила.

Марлена вздохнула:

– Тогда между нами было препятствие, которое казалось мне непреодолимым.

– Совершенно верно. – Герцог коснулся губами ее уха. – Но твои друзья, те самые, которым ты так боялась навредить, пришли тебе на помощь, чему я очень рад.

– От этого моя вина не стала меньше. – Марлена нахмурилась и слегка отстранилась. – Когда я говорила, что моя любовь к тебе чиста, то не кривила душой, но это ничего не меняет. Я своим листком способствовала распространению слухов и сплетен о людях, которых никогда не видела.