Татьяна Милях - Безрассудная любовь [publisher - SelfPub]

– Как знаете, – пожал плечами князь. – Не думаю, что отец от этого станет благосклоннее относиться к моему браку. И уж тем более матушка…

– Но всё же… – таинственно улыбнулся граф и, давая понять, что они пришли, остановился у двери. Сергей уже хотел было её открыть, как старик вдруг его остановил. – Ваше сиятельство! Прошу, держите себя в руках. Всё-таки вы ещё не муж, – многозначительно посмотрел Алфёров, и князь, смутившись, пообещал:

– Постараюсь, – хмыкнул Шелестов и исчез за дверью.

Стоило ему переступить порог, как встретившись с обеспокоенным взглядом Дашеньки, он утонул в тёмно-зелёном омуте её глаз.

– Серёжа! Скажи, что никакой дуэли не будет! – потребовала она.

– Не будет, душа моя, не будет. Граф мне всё объяснил, – улыбнулся Сергей Дмитриевич и, шагнув к девушке, заключил её в объятия. Внимательно вглядываясь в её глаза, он спросил: – Ты пойдёшь за меня? Но знай, я не приму отрицательного ответа.

– Вы, как всегда, не оставляете мне выбора, ваше сиятельство? – покраснев, опустила Дашенька ресницы.

– Мне кажется, мы оба давно его сделали, – прошептал Шелестов и прикоснулся к её губам. Поцелуй казался горячим и нежным одновременно, но неожиданно прервав его, князь строго посмотрел на Дашеньку. – Почему ты мне сразу не сказала про ребёнка?

Девушка снова зарделась:

– Тогда я ещё не знала… И потом… Я думала, что не нужна тебе…

– Глупенькая, – покрыл он её лицо поцелуями и, крепко стиснув в объятиях, вздохнул: – Прости… Я сам во всём виноват. Вел себя, как самонадеянный болван. Но теперь я тебя никому не отдам. Ты моё счастье, – он коснулся губами виска девушки и прошептал: – Люблю тебя. Больше жизни люблю…

Прикрыв глаза, Дашенька наслаждалась звуком прекрасных слов, они казались упоительными, и неожиданно из её глаз брызнули слёзы. Шелестов поцелуями взялся осушать слезинки, но за дверью нетерпеливо кашлянул хозяин дома, и, опомнившись, князь выпустил девушку из объятий.

– Свадьбу сыграем, как можно скорее. Завтра же поедем к мадам Буланже и закажем тебе самое роскошное платье.

– Ну уж нет! – утерев слёзы, наигранно нахмурилась Дашенька.

– Ты опять за своё? – хмыкнул князь.

– Нет, Серёжа… Во-первых, я не хочу роскошный наряд, а во-вторых, жених не должен видеть платья невесты до свадьбы, – улыбнулась она.

– А в-третьих, граф Алфёров достаточно состоятелен, чтобы справить достойное свадебное платье своей приёмной дочери, – Фёдор Михайлович всё-таки не выдержал и вошёл в комнату .

– Я уже ухожу, – предупредительно поклонился Шелестов. – Понимаю, вам пора. Но надолго я не прощаюсь и завтра с утра буду у вас. Нам предстоит обсудить детали.

– Непременно, Сергей Дмитриевич, – согласился граф.

Мужчины вместе покинули дом и каждый отправился по своим делам. После посещения дворца Алфёров наведался в особняк Шелестовых. Дмитрий Алексеевич радушно принял гостя и провёл в кабинет. Уютно устроившись в кресле, Фёдор Михайлович выпил предложенную хозяином рюмку коньяка и перешёл к делу:

– Ваше сиятельство, я не от безделья к вам наведался. Я пришёл поговорить о вашем сыне.

– О Сергее? – тут же насупился князь. – И чего же вы хотите?

– Сергею Дмитриевичу пора жениться…

– Ах, граф. Не сыпьте соль на мою рану. Наверное, до вас дошли слухи, – угрюмо предположил князь и в сердцах развёл руками. – Стыдно признать, но я не могу с ним совладать.

– Поверьте, на этой девушке Сергей Дмитриевич не откажется жениться…

– И кто она? – недоверчиво взглянул Дмитрий Алексеевич. – Я её знаю?

– Наверняка вы выдели её на балу у Вяземских. Я представил её обществу.

– Помилуйте, Фёдор Михайлович, но все говорят, что эта девушка ваша… хм…хм, – неловко закашлялся князь, – невеста…

– До чего же наше общество любит распускать нелепые сплетни! – искренне возмутился Алфёров. – Эта девушка моя приёмная дочь!

– Простите, граф, – искренне смутился старший Шелестов.

– Наверняка, Дмитрий Алексеевич, вы знаете… Я одинок. Моя жена умерла, так и не родив мне ребёнка. А зачем мне столько богатства? На том свете вряд ли оно понадобится, – усмехнулся старик. – Вот я и удочерил Дарью Павловну и сделал её своей наследницей.

– Но, Фёдор Михайлович, почему вы выбрали именно эту девушку? – недоумевал князь, и Алфёров поспешил рассказать о слове, данном умирающему отцу: отдать часть найденных сокровищ его детям.

– Я выполнил обещание, и теперь приданому Дашеньки могут позавидовать даже принцессы, – заверил граф. – А после моей смерти она станет ещё богаче. Она единственная отрада моей жизни и единственная наследница.