Мэдлин Хантер: Герцог-упрямец [litres]

– Если вы в своем праве – не опускайте руки. Поверьте, главное – настойчивость. И если вы будете настойчивы, то сможете преуспеть.

Девина невольно вздохнула. Ах как гладко все это прозвучало! Хотя сам герцог Брентворт не верил ни единому своему слову. Все эти люди надежно предадут забвению ее дело, если решат, что так будет лучше для их хозяина.

– Вы правы, милорд, – кивнула девушка. – Ваш совет принят. Я все еще могу собрать доказательства, которые требуются, чтобы привлечь его внимание.

Дверь в противоположном конце комнаты распахнулась, и появилась лысая макушка. Заметив это, мисс Маккаллум сказала:

– Я должна идти, ваша светлость. Не хочу снова видеть этого человека, пока не буду готова.

Она торопливо присела в реверансе и исчезла.

Лысый же пересек комнату и, остановившись прямо перед Брентвортом, изрек:

– Ваша светлость, спасибо, что пришли.

Эрик прекрасно знал Хевершема – тот находился в свите короля не один десяток лет. Завидев его, герцог всякий раз вспоминал шекспировского «Юлия Цезаря»: «А Кассий тощ, в глазах голодный блеск <���…>. Хочу я видеть в свите только тучных» [1] Перевод М. Зенкевича. – Примеч. ред . .

– Меня призвал мой государь. Во всяком случае, я так думал, – ответствовал герцог.

– Я писал по его распоряжению, – Хевершем покраснел, – но сегодня он попросил меня говорить от его имени.

– Я не привык, чтобы кто-нибудь, пусть даже сам король, отделывался от меня при помощи клерка, – заявил Эрик.

– Отделывался? О боже, нет-нет. Просто я проведу предварительную работу, если можно так выразиться. Объясню вам кое-что. И тогда потом, когда вы встретитесь с его величеством, вам не придется ожидать его объяснений, которые могут оказаться… менее четкими. – Клерк кашлянул и добавил: – Вы ведь меня понимаете, не так ли?

И Брентворт действительно понимал. Королю потребуется час, чтобы сказать то, на что у Хевершема уйдет десять минут.

– По крайней мере, вы не настолько тупы, чтобы тянуть с объяснениями, – проворчал герцог.

– Да-да, милорд, разумеется! Право же, лучше всего, если мы поговорим наедине, прежде чем… то есть я хочу сказать, что данный вопрос некоторым образом ставит его величество в неловкое положение, и он предпочитает, чтобы я… Если вы присядете со мной вон там, я постараюсь вам все объяснить.

Под «вон там» имелись в виду два кресла, стоявшие позади статуи, и разговор в этом месте означал некоторую приватность. Брентворт плюхнулся в одно из кресел, и Хевершем тотчас же приступил к объяснениям:

– Как вам известно, после восстания якобитов многие шотландские аристократы были лишены титулов и имущественных прав. У некоторых после этого отняли земли. В отдельных случаях владения скончавшихся феодальных баронов вернулись короне ввиду отсутствия наследников или потомков. В этих случаях официальной конфискации не производилось.

– Но все это уладилось поколение назад, – заметил герцог.

– Да, верно, но… Время от времени мы все еще получаем прошения с просьбой заново рассмотреть дело, касающееся того или иного поместья. Некоторые утверждают, что являются потомками кого-то из тех баронов, и эти люди желают получить обратно свои земли. Как правило, это шарлатаны, авантюристы… – Хевершем издал презрительный смешок. – И, увы, подобное случается гораздо чаще, чем вы можете вообразить. Некоторые обращаются к королю даже после того, как Геральдическая палата отказывает им в удовлетворении их требований. У нас составлено письмо с предупреждением о возможном штрафе или тюремном заключении, которое направляется каждому из таких просителей. Как правило, этого бывает достаточно.

– А если недостаточно?

– С ними разбираюсь я. Это дольше, но в конечном итоге уходят и они.

– Прекрасно. Но какое отношение все это имеет ко мне? И почему мне пришлось явиться сюда сегодня?

Хевершем, казалось, искренне удивился.

– О, я думал, вы знаете… Что ж, все это и впрямь довольно неловко… Видите ли, недавно объявился очередной такой потомок. Но беда в том, что у него имеется письмо от предыдущего короля, полностью подтверждающее выдвинутые требования.

– И что же?..

– Дело в том, что это письмо не подлог, оно с подписью и печатью. То есть этот потомок – действительно потомок, и ему обещано, что поместье будет возвращено. Хотя… Разумеется, в то время старый король уже сошел с ума. Кто знает, что он мог понаписать? Однако письмо существует.

– Вам требуется мой совет? Ради этого меня сюда и позвали? Я думаю, вам следует…