Барбара Картленд: Слушай свое сердце

Повзрослев, она обнаружила, что ей известно то, о чем взрослые предпочитали умалчивать или попросту не знали сами.

Иногда девушка ловила себя на том, что предчувствует то, что должно было произойти.

Впервые приехав в Вуд-холл, она ощутила присутствие в нем привидения раньше, чем ей рассказали об этом.

«Хотела бы я знать, что же так беспокоит дядю Эдварда», – размышляла она во время обеда.

Делла хорошо знала своего дядю. Ему не нужно было говорить ей о том, что он столкнулся с очередным политическим кризисом, – она сама догадалась по манере его речи. Хотя, быть может, от него в этот момент просто исходило что-то.

Она была рада тому, что к ним в гости пожаловал именно герцог, иначе могла бы заподозрить, что дяде вновь предлагают отправиться за границу. Скорее всего, куда-нибудь в Париж, Берлин или Амстердам, дабы уладить очередные международные разногласия, подобрать ключик к решению которых никто более не сумел.

Но именно визит герцога внес нотки дисгармонии в их налаженный быт.

Делла решила, что, вероятно, он приезжал, чтобы обсудить какой-либо семейный вопрос. Некоторое время тому разразился грандиозный скандал, когда племянник герцога влюбился в женщину, которая решительно не подходила ему по всем статьям. Впрочем, будь это обыкновенная affaire-de-coeur[1] Affaire-de-coeur ( франц. ) – любовная интрига, связь, похождение. ( Здесь и далее примечания ред., если не указано иное .) , никто бы и не подумал проявлять беспокойство.

Очень скоро досужие языки непременно начали бы обсуждать кого-либо еще, но тут герцог обнаружил, что его племянник всерьез собирается сочетаться браком с означенной особой.

Та была решительно настроена стать герцогиней, и герцог, разумеется, в отчаянии обратился к лорду Лейдену. Делла ничуть не удивилась тому, что ее дядя с присущим ему блеском и глубоким знанием людей сумел избавиться от этой женщины. Скандала, по крайней мере, удалось избежать.

И теперь она задавалась вопросом, уж не угодил ли кто-либо из родственников герцога в новые неприятности или же, напротив, не стряслось ли чего-нибудь дурного в самом поместье.

Но она видела, что, какой бы ни была причина, она серьезно обеспокоила дядю.

Девушка даже сказала себе, что герцог, отказываясь решать собственные проблемы самостоятельно, ведет себя не лучшим образом.

А ведь ее дяде Эдварду были так необходимы покой и отдых.

Он писал мемуары, которые Делле представлялись исключительно интересными. Ведь он был знаком с выдающимися политиками и побывал во многих удивительных странах. Вдобавок ко всему, он обладал сардоническим чувством юмора, что делало его воспоминания еще более занимательными.

Она нисколько не сомневалась, что его книга, будучи законченной, станет бестселлером. Правда, здесь возникала одна неувязка – дядя желал, чтобы все делалось мгновенно и по первому же требованию.

В том, что касалось написания книги, это было решительно невозможно, поскольку ему приходилось просматривать массу справочного материала и запоминать его.

Делла всей душой хотела помочь ему, но, увы, могла лишь подбадривать да хвалить его. Правда, она иногда еще и обращала его внимание на трудные для понимания пассажи.

Обед закончился быстро. В середине дня лорд Лейден обычно спешил поскорее разделаться с трапезой, предпочитая расслабляться по вечерам.

Когда им подали кофе, Делла поинтересовалась:

– Чем вы намерены заняться во второй половине дня, дядя Эдвард?

– Полагаю, что после того, что ты мне рассказала, я съезжу в табор, чтобы повидаться с семейством Ли, но сначала мне нужно поговорить с тобой, так что давай-ка пройдем в кабинет.

Ну вот, подумала Делла, сейчас она узнает, в чем заключается причина его беспокойства.

В голосе его прозвучали строгие нотки, и она решила, что проблема действительно серьезная. Ей даже захотелось, чтобы герцог вообще не приезжал к ним и не нарушал спокойствия их дома, что было особенно досадно, поскольку последние два или три дня дядя пребывал в исключительно приподнятом расположении духа.

Он только что закончил целую главу своей книги, и Делла полагала, что сегодня после полудня он продолжит работу, чтобы за ужином они могли обсудить написанное.

А он вдруг пожелал повидаться с цыганами чуть ли не до того, как они встанут табором на лугу. Он никогда не делал ничего подобного, и она не могла избавиться от мысли, что герцог сообщил ему нечто по-настоящему тревожное.