Энни Бэрроуз - Тайная страсть леди Эстер

– Знаю, – ответила она, – но родить тебе детей – мой долг.

– Отлично!

Ее рука по-прежнему лежала в его руке; они стали медленно подниматься по лестнице.

– Я очень серьезно отношусь к своему долгу.

Что ж, последнее она уже знала. Долг – вот что толкнуло его к ней, а не к одной из ее более хорошеньких, покладистых кузин.

– Есть один долг, который мне особенно не терпится исполнить, – сказал он. – Долг мужа лелеять свою жену.

Они поднялись на первую площадку, и только там до нее дошел смысл его последних слов. Она остановилась и изумленно переспросила:

– Лелеять?

– Лелеять, – подтвердил он, ведя ее на второй этаж. – И потому я постарался как можно подробнее продумать убранство твоей комнаты. – Он провел ее по ковру и распахнул первую дверь справа. Открывшийся перед ней вид заставил Эстер ахнуть от изумления. Она, как зачарованная, вошла в комнату, которая напоминала освещенную лунным светом лесную поляну. Здесь не было ни одного обычного предмета мебели. Стены были расписаны вручную лесными сценами: деревья, цветущие кусты, окружавшие небольшую поляну. Луна отражалась в кристально чистом пруду.

– Как ты… – Она потрясенно разглядывала потолок, напоминавший звездное небо: мерцали сотни крошечных свечей, отражавшихся в кристаллах, подвешенных к пологу из черного бархата. Луна была просто фонарем, подвешенным за газовой ширмой.

Не в силах устоять, она опустилась на колени у пруда, погрузив пальцы в мелкую воду, потом в зеленые подушки, изображавшие траву.

– Увы, трава не настоящая. – От волнения у Джаспера сел голос. – Но бархат вполне ее напоминает. – Он закрыл за собой дверь. – Мне хотелось устроить здесь еще и водопад, но плотник долго рассуждал о необходимости укрепить балки, и предупредил, что шум от насоса, который нужен для циркуляции воды, уничтожит романтическую атмосферу, которую мне хотелось создать.

– Романтическую? – Эстер во все глаза смотрела на мужчину, который презирал любое проявление чувств. Он расхаживал по комнате, вертя в пальцах лист папоротника. – Это должно быть романтичным?

Он застыл на месте.

– А разве нет? – Он нахмурился. – Раньше я ничего подобного не делал, поэтому ни в чем не был уверен. Просто мне хотелось, чтобы спальня подходила тебе. Видишь, здесь нет окон! – Он жестом показал на раскрашенные стены. – Я хотел, чтобы ты чувствовала себя здесь в безопасности, в полнейшей безопасности со мной здесь сегодня.

Эстер встала на ноги.

– Кровати здесь тоже нет, – заметила она.

Он откашлялся и смял лист папоротника. Она смотрела, как он склонил голову набок.

– С нашей первой встречи я понял, что ты отличаешься от всех, кого я знал до тебя. Ты – творение природы. Когда ты приехала в Лондон и попыталась приспособиться ко всем ограничениям, наложенным на тебя моей матерью, ты напоминала мне плененную лесную нимфу. Эстер… – Он шагнул к ней. – Твое место не в светских салонах, где говорят бессмысленные банальности. Твое место в лесу, моя маленькая веснушчатая лань! – Он подошел еще ближе и провел пальцем по ее носику. – Вдали от всех остальных мужчин, способных напугать или обидеть тебя… – Он увлек ее на подушку, похожую на травянистую кочку, и усадил рядом с собой. – Все это… – он обвел комнату рукой, – вот что подходящее для тебя окружение.

«Кочка» оказалась невероятно мягкой.

– Она набита перьями? – спросила Эстер, усевшись.

Он кивнул:

– Ты слишком редкая птица, чтобы обитать в скучном, обыденном мире мужчин. – Он поднес ее руку к губам и начал целовать кончики пальцев. – Этот бедный смертный будет почитать тебя в твоем храме, если ты позволишь. – Он разжал ей пальцы и пылко поцеловал в ладонь.

– П-почитать? – Поцелуй как будто проник в самое ее лоно, и она таяла между бархатных подушек рядом с его могучим телом.

– «Отдаю на милость твою всего себя», – повторил он слова из клятвы. Затем, к ее удивлению, он опустился рядом с ней на колени и поднес к губам подол ее платья. – Я никогда не обижу тебя так, как угрожал Снелгроув. Я не хочу брать; я буду только давать. – Ее сердцебиение участилось, когда он снял с нее золотые атласные туфельки. – Не бойся меня. Я не заставлю тебя идти туда, куда ты не захочешь, – продолжал он, целуя по одному ее пальцы. Все тело Эстер стало превращаться в жидкое пламя. – Я буду ждать столько, сколько понадобится, прежде чем мы сможем окончательно скрепить наши брачные узы. – Он снял с ее головы бриллиантовую тиару, небрежно отбросил в сторону и зарылся пальцами в ее густых волосах. Эстер обвила его шею руками.