Елена Арсеньева: Перстень королевы (Роберт Деверо, граф Эссекс – королева Елизавета. Англия)

В конце концов Лейстер и леди Летиция тайно обвенчались. Они были счастливы, но… как признавалась потом Летиция, даже в брачную ночь Елизавета словно бы лежала в их постели третьей. Новобрачные храбрились друг перед другом, однако с ужасом ждали того дня, когда королеве все станет о них известно. И тогда, конечно, грянет гром…

Однако вдруг сама Елизавета начала изъявлять явное желание выйти замуж!

На сей раз свататься приехал герцог Генрих д’Анжу, брат французского короля Карла IX. Он был приблизительно вдвое моложе английской королевы, и Елизавета сама словно бы помолодела. Она выглядела как влюбленная девушка. Никогда она так придирчиво не относилась к своему туалету, никогда так не шпыняла своих прислужниц, которые имели несчастье ей хоть в чем-то не угодить! Она обменивалась с герцогом Анжуйским подарками и нежными словами, она прилюдно обнимала его и вела себя совершенно так, как если бы твердо решила выйти за него замуж.

Англия изрядно переполошилась. Брак протестантской королевы с сыном Екатерины Медичи, которая была известна как вдохновительница Варфоломеевской ночи… Протестанты встали на дыбы. Некий Джон Стаббс разразился оскорбительным памфлетом на королеву, за который был приговорен к отсечению правой руки. Строго говоря, больше всего Елизавету взбесили не упреки в том, что она собирается сделаться невесткой «Иезавели нашего времени» и предать свою страну, а безапелляционное утверждение: она уже не настолько молода (Стаббс выразился куда категоричнее!), чтобы помышлять о рождении наследника. А если так, какой смысл валандаться с лягушатником и оскорблять чувства англичан?

Увы, англичане недооценивали свою королеву… Елизавета с упоением играла в невесту, в девушку на выданье, но это была всего лишь игра. Она удерживала при себе французского принца, чтобы католическая Франция не вступила в союз с католической Испанией; она завлекала д’Анжу, чтобы посеять раздор между ним и королем Карлом, которого в свое время отвергла… Она вообще мечтала Лягушонка (его так и прозвали в народе) обратить в протестантизм!

Не удалось ей только последнее. Но игра велась тонко, по всем правилам, и доставляла Елизавете массу удовольствия. Однако, с точки зрения французов, Елизавета играла чрезмерно долго. Она ведь два года не говорила ни да, ни нет! Жан Симс, посол Франции, решил, что ее, как и прежде, сдерживает любовь к графу Лейстеру. И ничтоже сумняшеся брякнул однажды, что во всей Англии неизвестно только королеве о браке Роберта Дадли, графа Лейстера, с Летицией Ноллис…

Ну вот он и грянул, этот гром…

Роберт был немедленно вызван во дворец, и он поехал туда, почти убежденный, что его ждет Тауэр. Тем более что при встрече он говорил с Елизаветой очень дерзко. Сказал, что не любил ни одну женщину, кроме нее, но раз уж она не хочет сделать его своим супругом, то почему он должен отказываться от семейной жизни? Сама-то ведь собралась замуж за французика…

Громы и молнии бушевали над головой графа Лейстера несколько месяцев, а потом стали ослабевать. Все-таки Елизавета не смогла пересилить своей любви к этому человеку! Она всегда питала романтические иллюзии и глядела на него глазами своей юности, не замечая неизбежных примет возраста. Для нее он был все тем же обворожительным юношей, что и двадцать лет назад… Да и она сама рядом с ним чувствовала себя юной девушкой!

Словом, она простила Роберта. Однако не простила Летицию. Невозможно было простить ту, что была красивее королевы. Невозможно! Одно имя новой графини Лейстер доводило Елизавету до нервных припадков, до приступов злобной ругани.

– Ты еще отведаешь когтей своей Волчицы, – пророчила она Лейстеру. – Она свела в гроб одного своего мужа. Сведет и другого, тебя!

Роберт Лейстер, который все знал о смерти лорда Эссекса, только отводил глаза и молчал…

Да, вот таковы были обстоятельства, при которых в замке лорда-казначея сэра Уильяма Сесила английской королеве представили десятилетнего мальчика по имени Роберт Деверо, граф Эссекс.

Конечно, королева знала о существовании обычая, согласно которому именно лучший друг берет к себе на воспитание старшего сына и наследника покойного лорда. И, поскольку Сесил был дружен с Эссексом, именно у него в доме предстояло воспитываться юному Роберту. Мальчик в будущем будет красив. И он – сын верного, преданного Эссекса. И все же… И все же!

– Сын Волчицы… – пробормотала Елизавета.

Мальчишка смотрел снизу вверх с выражением почтительным и в то же время независимым. Волчонок! Роберт Сесил уже нетерпеливо следил за ее рукой: когда королева протянет ее для поцелуя? Однако королева поступила иначе – наклонилась к юному Сесилу со словами: