Кэт Мартин - Ожерелье дьявола

Грейс вздохнула и ответила:

– Мне будет тяжело сегодня и завтра всюду. Надо ехать, возможно, что Корд и Виктория узнали что-то новое.

– Как и Рейфел, который придет вместе со своей матушкой, – добавил Итан и снова поцеловал жену.

Грейс кивнула и встала со стула, изобразив на лице улыбку, чтобы поднять Итану настроение в рождественский вечер. В конце концов, Господь мог свершить для них чудо. Грейс направилась было к двери, но Итан удержал ее:

– Подожди минуточку! Ты кое-что забыла! Это надо исправить.

Он повернул Грейс лицом к себе, расстегнул застежку сапфирового колье, которое Грейс надела к своему платью, открыл шкатулку с драгоценностями и достал жемчужное ожерелье.

– Сегодня тебе лучше надеть это, – сказал он и защелкнул замочек ожерелья на шее жены. – Возможно, оно принесет тебе счастье. Ведь однажды оно уже помогло!

На глаза Грейс навернулись слезы.

– Благодарю тебя, Итан! Я верю, что все именно так и случится. Господь спасет моего бедного отца.

Итан поцеловал ее в шею и вывел из спальни. Уже спускаясь вниз по спиральной лестнице, Грейс ощутила прилив сил и бодрости, что объяснила тем не менее вниманием и заботой мужа, но не магической силой жемчужного ожепелья. Когда же экипаж домчал их до особняка Кордаи Виктории, у Грейс уже не осталось никаких сомнений в том, что она сможет достойно вытерпеть весь этот вечер.

И действительно, стоило только ей увидеть своих друзей и близких, как настроение резко поднялось. Сара и Джонатан явно были очень рады новой встрече с ней. Герцогиня Шеффилд, мать Рейфела, оказалась милой и интересной собеседницей. Особенно же обрадовалась Грейс, встретившись с Харриет Шарп, сестрой Итана.

– Как я рада тебя видеть! – обняв ее, воскликнула Харриетт. Она выглядела просто очаровательно в платье из плиссированной тафты.

– Я тоже бесконечно счастлива встретиться здесь с тобой! – сказала Грейс. – Это для меня сюрприз.

– Я не была уверена, что приеду, но Дэвид настоял. Пошли, я вас познакомлю!

Харриетт представила Грейс своему кавалеру, богатому и представительному аристократу с приятным лицом, подкупающей улыбкой и умными голубыми глазами. Грейс он понравился.

В общем, все было бы замечательно, если бы не покидавшая Грейс тревога за отца, томящегося в тюремной камере. Только Корду, Виктории и Рейфелу было известно, как тяжело у нее на душе. Лишь ее близкие друзья знали, что приговоренный к смертной казни виконт Форсайт – родной отец Грейс. Все они пытались по мере возможности подбодрить и обнадежить жену Итана.

– Твоя экономка, миссис Уинтхорп, – сказала Виктория, – передала моей экономке, что вы разыскиваете человека по имени Питер О'Дейли. Так вот, оказывается, его знает один приятель миссис Грей, и он может помочь вам его разыскать, завтра я уже буду обладать более подробными сведениями.

– Ах, Виктория! Как я тебе благодарна! – воскликнула обрадованная Грейс.

Рейфел отвел ее в сторонку и сообщил, что один его знакомый банкир, служащий управляющим отделения Лондонского банка, узнал нечто чрезвычайно любопытное о финансовых операциях лорда Коллингвуда. В частности, оказалось, что вскоре после суда над отцом Грейс граф сделал несколько крупных вкладов, причем наличными.

А Корд пообещал Грейс, что в случае, если Питер О'Дейли будет пойман, он лично позаботится о том, чтобы негодяя допросили в суде.

Едва сдерживая слезы, Грейс поблагодарила Корда и заверила, что не забудет его хлопот, даже если спасти отца и не удастся.

– Крепись, Грейс! – сказал Корд, пожав ей руку. – Мы не оставим тебя в трудную минуту.

Внимание и поддержка друзей помогли Грейс сохранить бодрость духа до конца праздничного ужина и вселили в нее надежду, что чудо все-таки свершится и отцу удастся избежать горькой участи.

Последний день накануне казни виконта Форсайта истек, однако никаких известий от Джонаса Макфи так и не поступило.

Настала ночь. Но и она не ознаменовалась обнадеживающими новостями. Казнь должна была состояться утром. Грейс уединилась в своей спальне, Итан же не осмелился потревожить ее и ушел в кабинет.

Он сел за письменный стол с разложенными на нем деловыми бумагами и угрюмо уставился в окно. В течение многих месяцев Итан упорно разыскивал виконта Форсайта, чтобы возвратить его в тюрьму. И вот теперь, когда жить отцу Грейс оставалось всего несколько часов Итан ломал голову над тем, как бы отсрочить исполнение приговора.

Однако сделать это было невозможно, даже если бы за виконта попытались вступиться граф и герцог. И сомнения в том, что на рассвете повесят именно того, кто совершил чудовищное государственное преступление – выдал французам военную тайну, продолжали мучить Итана. Тем не менее веских доказательств невиновности приговоренного к повешению до сих пор добыто не было, и добрая половина жителей Лондона с нетерпением ожидала редкостного зрелища – публичной казни предателя интересов Британии.