Карен Кинг - Бегство из-под венца

Что происходит? Куда они ее тащат?

«Сейчас закричу», – подумала Лидия, но тут же прикусила язык. Мужчины не кричат.

– Отпустите меня, – едва выговорила она сдавленным шепотом.

Однако мужчины не обращали на ее мольбу никакого внимания. Лидия пыталась сопротивляться, но они тащили ее как ребенка. Она вырывалась и брыкалась. Тогда они подняли ее над полом. Мистер Грязная Рубашка удивленно взглянул на нее, словно ожидал, что она окажется тяжелее.

Господи, да ее сейчас выбросят в кучу мусора!

– Тебя следует проучить, парень, – сказал тот, у которого отвратительно пахло изо рта. Он наклонился ближе, и скверный запах ударил Лидии в ноздри. – У меня есть большое желание разукрасить твое смазливое личико.

– Не надо! – пискнула Лидия.

Впереди показались смутные очертания двери. Теперь мысль о том, что ее вышвырнут вон, казалась ей не такой уж страшной. Интересно, если она упрется ногами в дверной проем, то сколько сможет продержаться?

– Надо, приятель. Мы привыкли учить таких молодых выскочек, как ты, – заявил мистер Грязная Рубашка.

– Чтобы знали свое место, – добавил мистер Скверный Запах.

Пока Лидия соображала, как выпутаться из создавшейся ситуации и не выдать себя, они волокли ее, словно упирающегося щенка.

– Куда это вы тащите моего друга? – послышалось позади нее.

Голос был ленивый, почти скучающий. Лидию не волновало, кто это, главное, что друг. Слава Богу, он заговорил прежде, чем она закричала.

– Этот парень ваш друг? – с сомнением произнес мистер Грязная Рубашка.

– Да, мой американский друг. Мы, пожалуй, сыграем в пикет в отдельном кабинете. Игра в кости мне наскучила. Скажите хозяину, чтобы приготовил нам комнату, новую колоду карт и пару бутылок лучшей мадеры.

Оба негодяя так поспешно отпрянули от Лидии, словно вовсе к ней не прикасались.

Ей придется играть в пикет с только что приобретенным « другом»! Обернувшись, она увидела джентльмена в черном, который стоял, скрестив на груди руки. Он скользнул по ней взглядом, в котором не было и намека на дружелюбие. Напротив, на лице незнакомца было написано явное недовольство. Оказаться на улице в куче мусора, пожалуй, было: бы даже предпочтительнее, чем провести время с этим человеком в отдельной комнате.

Виктору меньше всего хотелось вступаться за дерзкого жителя колонии. Но этот юнец чем-то заинтересовал его. Он даже не мог бы точно сказать, чем именно.

Одежда юноши, хотя и из хорошей ткани, была ужасна – старомодна, плохо пригнана. Копна белокурых локонов явно нуждалась в руке опытного парикмахера. Парень казался щуплым, с нескладными длинными ногами и узкими, как у двенадцатилетнего подростка, плечами. Широко распахнутые голубые глаза смотрели на мир с такой наивностью, какую в Лондоне редко встретишь.

– Вы им не понравились. На их взгляд, вы слишком часто выигрывали, – заметил Виктор.

– Да, я выиграл кое-что, – сказал юноша, возя носком сапога по ковру.

Его черные сапоги для верховой езды были хорошего качества, но ни один джентльмен не наденет их вечером. Это явно дурной тон.

Румянец вспыхнул на высоких скулах молодого человека. «Слишком уж часто он краснеет», – подумал Виктор. Ему хотелось наслаждаться свободой от всяких обязательств, а не опекать невесть откуда взявшегося юнца. И к тому же американца. Дерзкий Парень, очевидно, понятия не имел о титуле Виктора, иначе сразу постарался бы исчезнуть с глаз долой.

В тот момент, когда их руки соприкоснулись, Виктор что-то почувствовал… Он и сам не мог определить, что это было. Может быть, своеобразное восхищение способностями мальчишки к игре?

Юноша одернул сюртук и уставился в пол.

– Спасибо, сэр, – пробормотал он голосом, слишком походившим на девичий.

Голос был достаточно низкий, но модуляции иные, чем у мужчин. А может быть, дело в его американском акценте? Виктора одолевали сомнения.

Он потер лоб.

– Пошли. Посмотрим, сумеете ли вы обыграть меня и заполучить мои деньги.

Юноша резко вскинул голову.

– Мне не нужны ваши деньги… ммм… сэр.

– Почему? Я достаточно богат, чтобы позволить себе проиграть. Если вы выиграете честно, то моя щедрость к вашим услугам. – Виктор поклонился. – Можете называть меня Уэдмонт.

Невоспитанный юнец во все глаза смотрел на него. Грубиян. Разве он не понимает, что ему следовало бы ответить на поклон?

Виктор повернулся и вошел в комнату. Он придержал дверь, давая возможность юноше последовать за ним.