Джо Беверли - Лорд полуночи

— Потом дождь кончится, и ты убежишь играть со своими друзьями.

— Какие хорошие котята! Из какой это истории?

— Сам прочти, — отозвалась она и стала исправлять рисунок.

Томас последовал ее совету и, водя пальцем по строчкам, прочел:

— «…и так храбрый малыш Себастьян ушел из дома, оставив своего кота, охотничью собаку и любимую корову». Не представляю, чтобы у кого-нибудь могла быть своя любимая корова, Клэр.

— А я представляю. Корова с белыми рогами.

— Такая, какую ты нарисовала? Очень похоже! У тебя здорово получается.

— Большое спасибо, дорогой, — улыбнулась Клэр.

— Мне бы хотелось, чтобы ты нарисовала меня.

Клэр стала искать свой вчерашний рисунок. Она еще не показывала его брату, потому что не знала, как тот отреагирует.

— Я уже нарисовала тебя, — сказала она, расправляя лист на столе. — Ты и есть храбрый малыш Себастьян.

Томас взглянул на кудрявого крепыша с белокурым хохолком на макушке, который вышел на битву с врагом с суковатой палкой.

— Неужели я похож на него? Он и правда смелый?

— Ты точно такой же. Упрямый и храбрый.

— Мне больше пошел бы меч, а не палка!

— Подрастешь, и будет у тебя меч.

— Да, тогда я вызову на бой завистливого графа Танкреда и поражу его в сердце. — Он взмахнул рукой, словно нанося удар, и едва не опрокинул банку с чернилами.

— Томас!

— Извини. — На лице его не отразилось сожаления, он вдруг нахмурился. — Хорошо бы иметь настоящий меч уже сейчас!

— Зачем?

— Кто-то должен всех защитить, если на нас нападут.

— Кто станет нападать на Саммербурн?!

Брат взглянул на Клэр так, что она поняла: он вовсе не слепой и в состоянии оценить ситуацию, несмотря на свой возраст. Томас тут же снова склонился над столом и стал разглядывать ее рисунок.

— Красивая сказка, да? Лучшая из сказок отца. Особенно то место, когда Себастьян вызывает на честный бой силы зла и все смеются, не веря в его победу. Беда не в том, что они смеются, а в том, что не верят. Ты переписала эту часть?

— Конечно. Все, как рассказывал отец.

— А когда Себастьян убивает лорда Танкреда и тот умирает, на лице его отражается удивление. Это самая лучшая часть истории. Себастьяна объявляют героем.

— И все снова утверждаются в своей христианской вере.

Однако Томас проигнорировал глубокий смысл истории:

— Если сюда придут враги, Бог укрепит силу моей руки, как укрепил силу руки Себастьяна. И тогда я разобью их наголову.

Клэр снова возразила. Такого не может быть. Она молится с утра до вечера, чтобы этого не произошло.

Однако отец стал изменником. Во всяком случае, он выступил против короля. Кто же прав? Отец ведь никогда не ошибается… Значит, не может быть и речи об измене. Иногда, впрочем, люди жестоко платятся за правду. Как святые мученики.

Где же истина? В прошлом году старый король Вильгельм Руфус погиб на охоте, пронзенный стрелой. Говорили, что это несчастный случай. Правда, очень удобный для того, чтобы его младший брат занял трон.

Младший брат короля — Генри Боклерк был лучшим другом отца. Старший брат Руфуса — граф Нормандский, претендуя на трон, тотчас высадился в Англии и к нему присоединилось множество дворян. Однако их войско было слишком малочисленно. Граф Роберт трезво оценил свои шансы на победу и позволил младшему брату подкупить себя, после чего позорно бежал, оставив своих воинов на произвол судьбы.

В числе его воинов был и лорд Кларенс из Саммербурна.

Король Генри слыл умным человеком и предпочитал жить в мире со своими потенциальными противниками. Он попросту потребовал присяги на верность от тех, кто восстал, а затем отправил их по домам.

Томас подошел к шахматной доске и стал переставлять фигуры.

— Хорошо бы папа уже вернулся!

— Все об этом только и говорят.

— Лорд Ламберт уже дома. Почему папа не возвращается?

— Возможно, для него вся эта история еще не закончилась, — отозвалась Клэр.

— Знаешь, мама недавно говорила с Грэном. — Томас понизил голос. — Она слышала, что папу заключили в Башню, потому что он не присягнул на верность королю.

Клэр промыла кисточку. Лучше бы Томас этого не слышал.

— Башня — это темница, которую построил в Лондоне Завоеватель, — пояснила она.

— Но как долго король собирается держать в ней отца? Это же несправедливо!

— Мы ничего не знаем наверняка. Одни лишь слухи да домыслы лудильщика.

— Лудильщики обычно говорят правду. Как долго король будет его там держать?

— Наверное, до тех пор, пока он не примет присягу. ― Клэр резко обернулась к брату. — Ты же знаешь отца: он самый добрый, мягкий и покладистый человек на свете, но, борясь за правду, становится несгибаемым и крепким, как камень.