Дебра Дайер: Поверь в мечту

– Почему же ты не переоделась к ужину, дорогая? – зловеще улыбаясь, спросил он.

– Я забыла взять чемодан с платьями, – сухо ответила Тори.

– Это не важно. Твоя красота – лучшее украшение. Он предложил ей руку, но Тори не желала его общества.

– Я не голодна.

Глаза его стали еще холоднее, во взгляде блеснула угроза.

– Я желаю ужинать с тобой!

Тори заколебалась, но упрямство завело бы ее в тупик, а так… вдруг ей удастся его переиграть? Содрогнувшись от отвращения, она оперлась на предложенную руку. Он провел ее в каюту, где царил красный цвет. Тори вздохнула – это была та самая каюта. Она вспомнила, как выбрасывала розы… Тем временем Алан завел светскую беседу.

– Помнишь, мы как-то обедали у Маршана и ты привела с собой горничную в качестве дуэньи?

– Не припоминаю, – покачала головой Тори.

– Ах, это так ранит меня.

– Не так сильно, как я бы хотела.

– Думаю, ты должна помнить, что сегодня с тобой нет дуэньи, поэтому будь поосторожнее.

Тори промолчала. Страх заползал в душу. Больше всего ей хотелось броситься вон из каюты, захлопнуть за собой дверь и запереть ее прежде, чем дьявол выскочит следом. Но что, если она не успеет? Если ее догонит пуля? Она посмотрела на Слеттера. Этот страшный человек сделал состояние на женской беспомощности. Источник его силы и власти – страх. Но она справится со страхом и будет сильной. Кто знает, может, тогда у нее появится шанс…

– Вот увидишь, здешний повар готовит не хуже, чем шеф у Маршана… Впрочем, я совсем забыл – ты ведь уже пробовала его стряпню, раз провела здесь свой медовый месяц, да, Тори? На этой самой кровати?

Но Тори не стала смотреть на кровать (хотя и успела заметить, что вишневое покрывало откинуто и видны черные простыни).

Они вошли в столовую. Их ждал пожилой слуга, но Алан сразу его отпустил. Когда дверь закрылась и они остались одни, он улыбнулся Тори:

– С твоей стороны было очень разумно не звать на помощь. У меня в кармане заряженный револьвер.

– Я так и думала, – проговорила она.

Они заняли места за столом. Алан ел с аппетитом, достойным человека с чистой совестью. Но Тори, чей желудок еще недавно требовал пищи, теперь испытывала тошноту от одного вида еды.

– Что с тобой, Тори? Ты так перепугалась, что у тебя пропал аппетит? – Алан улыбался.

– Нет, просто мне неприятно твое общество.

– Ах вот оно что! Все еще играешь в Принцессу Ледышку?

– Для тебя – всегда.

– Но не для Спенса? Тори промолчала.

– Добрый старина Спенс! Я должен был предвидеть, что именно он сможет растопить твой лед. Женщины всегда по нему с ума сходили.

Тори попыталась что-нибудь съесть, чтобы убедить его, что она не так уж напугана. Но цыпленок казался сделанным из папье-маше, и она не смогла проглотить ни кусочка. Слишком опасен был сидящий с ней за столом мужчина, чтобы в его присутствии она могла хоть чуть-чуть расслабиться. Внешне это был все тот же Алан, но холодный блеск в глазах и все его поведение выдавали в нем другого человека – убийцу Джека Слеттера.

– Мне всегда было чертовски интересно, какова ты в постели, – сказал Алан, вытирая рот и руки салфеткой.

Рука Тори сжала серебряный столовый нож.

– Если ты только тронешь меня, я тебя убью.

– О, да это вызов! – Смеясь, он отсалютовал ей бокалом.

Тори лихорадочно размышляла. Она не так себя ведет. Он любит насилие, а она, выходит, ему подыгрывает. Надо попробовать другую тактику.

– Знаешь, Алан, мне никогда не приходило в голову, что ты так трепетно ко мне относишься. – Она поднесла к губам бокал с водой и даже смогла улыбнуться. – Скажи, неужели все эти годы ты мечтал обо мне? А может, ты представлял меня на месте тех женщин, с которыми занимался любовью?

– Ты в тысячу раз привлекательнее тех женщин, которые на коленях умоляли меня взять их! – Губы его дрогнули. – Они умоляли!

Может, если рассердить его, он не вспомнит об этой ужасной постели с черными простынями, а просто запрет ее в каюте?

– Скажи, а Оливия… Она тоже умоляла?

Рука Алана, державшая бокал, судорожно сжалась. Теперь молчал он.

– Ну же! Той ночью, когда ты убил ее, она умоляла тебя?

Бокал лопнул. Красное, как кровь, вино залило рубашку Алана. Осколки стекла поранили его ладонь. Тори смотрела на него в ужасе: может, она зашла слишком далеко? Лицо его исказилось от гнева, и он даже внешне перестал быть Аланом.

Слеттер встал и медленно направился к ней.

– Пришло время преподать тебе урок! – прорычал он.