Кристин Ханна - Если веришь

– Не смотри на меня так.

– Тебе уже не шестнадцать.

Мария запаниковала, потеряв над собой контроль. Вскочив и крепко сжав кулаки, чтобы унять дрожь, она крикнула:

– Я не хочу сейчас говорить о прошлом.

– Конечно, не хочешь. И никогда не хотела.

Она отвернулась к плите, которой, когда-то радовалась и гордилась ее мать.

– И никогда не захочу.

Она попыталась придать своему голосу твердость, но все, что ей удалось, – слабая мольба.

– Ладно, садись за стол.

Она постаралась успокоиться и, отойдя от плиты, села за стол.

– Просто не упоминай опять имени мистера Стоуна. Я хочу спокойно поужинать.

Наступила обычная для них тишина, прерываемая лишь тихим сопением Расса и звяканьем столового серебра о тарелки.

Не съев и половины того, что она себе положила, Мария откинулась на спинку стула.

– Ужин очень вкусный, – тихо проронил Расе. Подавленное настроение отца ее удивило. Сегодня Расе выглядел невероятно печально, его некогда живые глаза стали тусклыми и слезились. Наверняка он опять думает о ее матери.

Как бы ей хотелось сейчас приласкать его, объяснить, что она понимает его печаль. Но она уже много лет не позволяла себе ничего подобного. Она даже не знала, что ему сказать. И почему-то всякий раз, когда она хотела с ним сблизиться, она делала или говорила не то. И так происходило всегда. При жизни матери она даже не замечала, как плохо она ведет себя с отцом, и постепенно они все больше отдалялись друг от друга. Хорошо бы изменить создавшееся положение. Но как?..

Расе поднялся из-за стола:

– Пойду наверх и почитаю. Я уже дошел до середины трактата профессора Миттльбаума.

– Ну и как он? Интересный?

Расе улыбнулся, демонстрируя слабую имитацию своей прежней улыбки.

– Его сведения, кажется, подтверждают мою теорию, что раскопки надо начинать именно в Пайк-Пике.

– Как же здорово!

– Да, – задумчиво ответил отец. – Может, когда-нибудь мы отправимся туда вместе.

Он попытался, чтобы в его голосе прозвучала надежда, но его старания оказались напрасными. И неудивительно. Он слишком часто повторял эти слова, и они всякий раз пронзали ее в самое сердце. Она снова разочаровала своего отца, снова покинула его в беде, поняла она. Они оба знали, что она не поедет с ним в Колорадо. Она уже многие годы вообще не покидала ферму.

– Что ж, увидимся утром.

– Хорошо. Я приготовила длинный список дел для мистера Стоуна. Если он все еще будет здесь.

– Будет.

– А я сомневаюсь, но пусть отработает те деньги, которые ты обещал ему платить. Неизвестно, надолго ли он у нас останется.

– А с чего он должен будет начать? Ты уже решила?

– Нет пока. Надо покрасить крыльцо... и яблоки, наверно, уже поспели.

– Яблоки? И он должен будет собирать их по твоему методу?

Критика отца задела ее.

– А что плохого в моем методе?

– Ничего. – Расе устало улыбнулся. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Расе. Увидимся в пять двадцать.

– В пять двадцать. – Его передернуло. – Господи, как же я ненавижу вставать так рано!

Знакомая жалоба отца вызвала у Марии улыбку. Как только он ушел, она начала убирать со стола и ставить грязную посуду на край раковины.

«Может, когда-нибудь мы отправимся туда вместе».

Она стала смотреть в окно, стараясь унять боль. Сквозь освещенную луной темноту, опустившуюся на ферму, она увидела забор.

Когда-то, много лет назад, она не боялась покидать ферму. Она без всякого страха выбегала за ворота и весело смеялась всю дорогу до поезда. В шестнадцать лет она была полна жизни и огня. И ничего не боялась. Почему она вдруг вспомнила о тех днях? Почему память так неожиданно вернула ее в то время? Но она знала ответ. Все из-за него. Он напомнил ей о прошлом, которое она хотела забыть. Из-за него ей пришлось снова пережить те чувства, которые она не хотела переживать, думать о том, о чем мечтала забыть.

– Черт бы его побрал, – прошептала она. Пятнадцать лет ушло на то, чтобы ее жизнь стала надежно защищенной от тревог, чтобы ее сердце и душу ничто не волновало. И вот появился мистер Стоун и захотел все изменить. Она ему не позволит. Слишком много положено труда, чтобы все забыть. Никчемному бродяге не удастся заставить ее снова вернуться в прошлое. Надо как можно скорее от него избавиться.

Бешеный Пес поставил тарелку, встал и потянулся. На землю спустилась прохладная осенняя ночь, наполненная ароматами зреющих фруктов и опавших листьев, В черном бархате неба мерцали мириады звезд.