Лиз Карлайл - Верь только сердцу

Дженет тоже вскочила.

– Что ты задумал? – требовательно спросила она.

Коул понял, что недолгая покорность его невесты закончилась и ее взрывной характер вырвался наружу. Он резко повернулся к Дженет.

– Я поеду в Лондон, мадам, – произнес он, четко выговаривая каждое слово. – А там отправлюсь прямиком на Керзон-стрит, возьму лорда Делакорта за грудки и вытрясу из него душу, если он не ответит на мои вопросы. Я давно собирался сделать это, и, похоже, больше уже тянуть нельзя.

Дженет уперлась кулаками в бока.

– Ты намеренно не хочешь меня понять, Коул. На самом деле ты такой же ханжа и ревнивец...

– Может, и так, Дженет. Но я не дурак... и никогда им не буду!

К тому времени, когда Коул собрался ехать в Лондон, Дженет уже окончательно вышла из себя. Она нервно расхаживала по спальне, отыскивая, чем бы запустить в дверь, и на чем свет стоит ругала всех: отца, покойного мужа, Дэвида и иногда даже Коула.

Они почти не разговаривали. После бурной сцены в саду Коул направился в дом и принялся укладывать свою одежду. Некоторое время Дженет пыталась отговорить его от поездки, но из этого ничего не вышло, потому что Коул был упрям и непреклонен. Тогда Дженет решилась прибегнуть к угрозам. Она заявила Коулу, что ни за что не выйдет за него замуж. Впрочем, нет, она выйдет за него и превратит его жизнь в настоящий ад.

Однако, как и можно было предположить, это не возымело действия. Коул сурово посмотрел на Дженет, словно она лишилась рассудка.

– Дженет, ты сварливая ведьма, – сказал он, приторачивая сумку к седлу. – Но ты моя ведьма, поэтому я тебя не трону. Хотя, возможно, впоследствии и пожалею об этом.

– О Господи, – простонала Дженет, хватаясь за голову, – терпеть не могу, когда ты такой рассудительный.

– А я всегда такой, – парировал Коул.

У Дженет уже не осталось сил спорить. Бог с ним, пусть едет к Дэвиду, если хочет. В конце концов, может, это и есть лучшее решение. Пусть мужчины все решают между собой... а там будь что будет.

Да, она любила Дэвида, и сейчас ей немного его жаль. Своим обычным высокомерием и вызывающим поведением он навлек на себя гнев Коула. Что Дэвид может ему сказать? Трудно предположить. Возможно, он пошлет Коула к черту. А может, просто рассмеется и расскажет всю правду. Это уж его дело. А она, как всегда, останется лишь молчаливой зрительницей фарса, из которого, похоже, и состоит ее жизнь.

Дженет стояла у дома, скрестив руки на груди. Мозби держал в поводу стройного, длинноногого гнедого, который, судя по виду, легко мог преодолеть расстояние от Кембриджшира до Лондона. Дженет поняла, что Коул действительно намерен ее покинуть. Подавив в себе гордость, она подошла к нему.

– Если тебе уж так необходимо уехать, то будь осторожен, хорошо?

Коул закинул поводья на седло, повернулся к Дженет и положил руки ей на плечи.

– Да, я буду осторожен, – пообещал он. Его голос был тихим, лицо – усталым. Дженет вспомнила, как решительно и самоотверженно он взял на себя заботу о безопасности ее детей. Как же она в нем нуждалась!

На какое-то мгновение Дженет подумала, что вообще откажется от Дэвида, если только Коул останется с ней и не поедет в Лондон. Дважды она раскрывала рот, но так и не решилась что-то сказать.

– Коул, – в конце концов выдавила она из себя, – ты должен знать, что Дэвид никогда не причинит вреда ни мне, ни моим детям. У него нет никаких причин для этого.

– Пожалуй, мне следует молиться, чтобы ты оказалась права, – буркнул Амхерст.

– О Коул! – в отчаянии воскликнула Дженет. – Я знаю, что Дэвид вел себя грубо, может, даже подчеркнуто надменно. Но он молод, и его гнетет тяжкое бремя. Если только это возможно, постарайся все уладить миром. Не забывай, что ты старше и мудрее. А главное, помни, что Дэвид не представляет для нас угрозы.

Коул печально посмотрел на Дженет.

– Возможно, так оно и есть. Но разве он способен защитить тебя? Или свою честь? Или честь кого-то другого?

– Коул, я твердо знаю: Дэвид не опасен для мальчиков. Так что твоя поездка не имеет смысла.

Их дальнейший разговор прервал шум экипажа, прогрохотавшего по мосту. Коул сделал несколько шагов вперед, наблюдая, как карета подъехала к дому и остановилась. Как только дверца экипажа распахнулась, из нее показалось круглое, морщинистое лицо Нанны. Дженет побежала к карете, чтобы помочь старушке спуститься на землю.

И только тут до Коула дошло, что на месте кучера сидит Чарлз Дональдсон. Уже через минуту из кареты выбрались Нанна и Эллен Камерон. Нанна, похоже, совсем не изменилась, а вот Дональдсон заметно похудел, его лицо было бледным. Мисс Камерон выглядела и того хуже. Безусловно, болезнь здорово их потрепала. Пока дамы здоровались и обнимались, Дональдсон отозвал Коула в сторонку.