Марша Кэнхем: Ветер и море

– Да, – снова кивнул Дункан, на этот раз задумчиво, – известие о том, что янки захватили Змеиный остров, распространилось по побережью как эпидемия чумы, но я не думаю, что в Гибралтаре вас повесили бы. Больше похоже на то, что они хотели создать видимость судебного разбирательства и приговорить вас к длительному тюремному заключению или выставить условия соглашения. Я подумал, что если бы прибыл туда раньше их кораблей, это послужило бы веским аргументом и повысило оплату нашего соглашения. Но разумеется, ничего этого не потребовалось благодаря вмешательству «Ястреба».

– Вмешательству, которое стоило мне моего корабля и команды! – прорычал Гаррет.

– Твоего корабля?

– Закон моря, Дункан. Ты бросил свой корабль.

– А ты через неделю сдал его кучке голодных безоружных американцев. Что-то подсказывает мне, что ты его не заслужил. – Дункан сжал губы.

– Они были вооружены! – возмутился Гаррет, вскочив на ноги.

– Особенно один – по имени Баллантайн? – Взгляд Дункана скользнул по Кортни. – Я вижу, он многое отнял у тебя, и далеко не все силой. Но я человек великодушный. Отпусти Кортни, и вместо «Ястреба» я куплю тебе целую флотилию.

– Флотилию? Прямо сейчас? – иронически усмехнулся Гаррет. – А вот мне помнится, ты совсем не хотел добровольно отдать мне два своих корабля, которые тебе надоели.

– Я предлагал их тебе за разумную цену.

– Ты прекрасно знал, что я не мог заплатить столько.

– И поэтому ты решил украсть их у меня?

– Закон моря, Дункан! Я ничего не украл! Ты пропал, исчез без следа. И я предположил, что ты погиб.

– Сейчас у тебя есть выбор, – спокойно возразил Дункан. – Отпусти Кортни, дай нам возможность уйти отсюда, и я не обернусь, чтобы взглянуть, в каком направлении ты побежишь.

У Гаррета заблестели глаза, и он нерешительно замер с поднятым кулаком.

– Неужели ты веришь ему? – с издевкой воскликнула Миранда. – Он не позволит тебе так просто уйти, тем более что ты посягнул на его драгоценную дочь. Мы кое-что начали, черт возьми, и теперь должны довести дело до конца. Скажи ему. Скажи ему!

– Твоя преданность производит впечатление, дорогая. – Дункан с изумлением взглянул на нее. – Такое же, как и верность Гаррета.

– Преданность? – крикнула она. – Я отдала вам четыре года своей жизни и что получила взамен? Вы когда-нибудь относились ко мне с уважением? Когда-нибудь обращались со мной иначе, чем с проституткой? Вы хоть раз дотронулись до меня с лаской или с нежностью? Хоть раз подумали о том, чтобы сделать меня частью своей жизни?

Дункан долго смотрел на нее, на слезы негодования, блестевшие на концах ресниц, а потом, подняв руки, медленно и выразительно зааплодировал, и этот звук громом разнесся по комнате.

– Браво! Прекрасное выступление. Оно могло бы достичь цели, если бы я не знал, что ты спишь с любым мужчиной, который помашет перед тобой дешевой безделушкой. Ты приводила их в мой дом, в мою постель. Ты прилагала величайшие старания, чтобы не зачать от меня ребенка. Хотя за это я сам чрезвычайно тебе благодарен. Да, я использовал тебя, Миранда. Но это был честный обмен. Я не помню, чтобы ты когда-нибудь вела себя не как проститутка.

Миранда выпустила когти и устремилась к нему, но Гаррет быстро оттащил ее назад.

– На это у нас нет времени, – сердито проворчал он. – Ты принес деньги? Да или нет?

– Нет. – Взгляд темно-зеленых глаз встретился со взглядом Гаррета. – Но я принес кое-что другое, и оно ничем не хуже.

Рука Дункана двинулась к нагрудному карману, и в кулаке Гаррета Шо мгновенно появился револьвер со взведенным курком, который нацелился Дункану прямо в лоб.

– Документы, – спокойно пояснил Фарроу. – Они у меня в кармане. Без всякого обмана.

Прищурившись, Гаррет внимательно следил за движениями пальцев Дункана, пробиравшихся под куртку.

– Здесь письмо поверенного, дающее тебе доступ ко всем моим капиталам и банковским счетам. Вот документ на мою собственность, купчие, выданные на мой дом и мои предприятия. Они все абсолютно законны и неоспоримы. Требуется только поставить наши две подписи.

– Я совсем не разбираюсь в юридических бумагах. – Гаррет с подозрением посмотрел на него. – И я им не доверяю. Красивые слова, красивые печати... Как я узнаю, что это не ловушка и не ложь? Откуда мне знать, что ты действительно владеешь всем, о чем говоришь, и что это не пустые слова?

– Ты дал мне меньше двадцати четырех часов на все приготовления, и двенадцать из них пришлись на воскресенье – день отдыха в цивилизованном мире. Документы подлинные, даю тебе слово. Но они не имеют силы без моей подписи, а ее ты не получишь, пока не освободишь мою дочь.