Лиза Клейпас - Весенний скандал

– Как я понимаю, все эти «многообещающие джентльмены» видят главный соблазн в том, чтобы стать свояком графу, а не взять в жены Дейзи. – Боумен пристально взглянул на дочь. – Кто-нибудь из них собирается сделать тебе предложение?

– Откуда она знает? – опередила дочь Мерседес.

– Женщины всегда это знают. Отвечай, Дейзи, есть возможность отвести кого-нибудь из этих джентльменов к алтарю?

Девушка заколебалась, в чуть раскосых темных глазах появилась озабоченность.

– Нет, папа, – наконец честно призналась она.

– Так я и думал. – Сплетя пальцы на солидном брюшке, Боумен властно посмотрел на притихших женщин. – Твои неудачи становятся обременительными, дочка. Я имею в виду дорогие платья и прочие безделушки. Мне надоело возить тебя с одного бесполезного бала на другой. Больше того, эта рискованная затея держит меня в Англии, когда мне необходимо быть в Нью-Йорке. Поэтому я решил сам выбрать тебе мужа.

– Кто у тебя на уме, папа? – безразлично посмотрела на него Дейзи.

– Мэтью Свифт.

Дейзи смотрела на отца так, будто тот сошел с ума. Мерседес судорожно вздохнула.

– Это бессмысленно, Боумен! Это невозможно! От такого брака ни нам, ни Дейзи никакой выгоды. Мистер Свифт не аристократ и не богач...

– Он из бостонских Свифтов, – возразил Боумен. – Вряд ли кто-нибудь сможет задирать перед ними нос. С ним к нам в семью войдут хорошее имя и хорошая кровь. Еще важнее то, что Свифт предан мне. Он один из самых блестящих умов, что я встречал в деловом мире. Я хочу, чтобы он стал мне зятем. И унаследовал мою компанию, когда придет время.

– У тебя есть трое сыновей, которые получат компанию в наследство по праву рождения, – возмутилась жена.

– Бизнес их совершенно не интересует. У них нет к этому склонности. – Подумав о Мэтью Свифте, который десять лет возрастал под его руководством, Боумен почувствовал прилив гордости. Мальчишка больше походил на него, чем собственные отпрыски. – Ни у одного из них нет амбиций, целеустремленности и несгибаемости Свифта, – продолжал он. – Я сделаю его отцом моих наследников.

– Да ты совсем разум потерял! – пылко воскликнула Мерседес, забыв об этикете.

Спокойный тон Дейзи утихомирил угрозы отца.

– Я хочу напомнить, что в этом деле понадобится и мое участие. Особенно тогда, когда дело коснется наследников. Уверяю вас, никакая сила не заставит меня завести детей с человеком, который мне не нравится.

– А я-то думал, что ты наконец захочешь принести хоть какую-нибудь пользу, – проворчал Боумен. – Выйдешь замуж, заведешь собственный дом и прекратишь вести паразитическое существование.

Дейзи вздрогнула, как от пощечины.

– Я не паразит.

– Да? Тогда объясни мне, какая миру польза от твоего существования? Ты хоть для кого-то что-нибудь сделала?

Дейзи, окаменев, смотрела на отца. Как оправдать собственное существование?

– Вот тебе мой ультиматум, – произнес Боумен. – Или ты до конца мая найдешь себе подходящего мужа, или я выдам тебя за Свифта.

– Не надо бы рассказывать об этом, – в тот же вечер сетовала Дейзи, шагая взад и вперед по гостиной в Марсден-Террас, лондонской резиденции Уэстклифа. – Нельзя расстраивать тебя в твоем положении, но я не могу держать это в себе, иначе я просто взорвусь, а это огорчит тебя еще больше.

Ее старшая сестра подняла голову от сильного плеча мужа.

– Расскажи, – сказала Лилиан, морщась от нового приступа тошноты. – Я расстраиваюсь только тогда, когда от меня что-то скрывают.

Она полулежала на диване. Обняв жену одной рукой, Уэстклиф с ложечки поил ее лимонным соком с мелко наколотым льдом. Лилиан прикрыла глаза, ресницы темным полумесяцем легли на бледные щеки.

– Лучше? – мягко спросил он, стирая капельки из уголков ее губ.

Лилиан кивнула, ее лицо было мертвенно-бледным.

– Да, думаю, это поможет. Ох, моли Бога, Уэстклиф, чтобы родился мальчик. Это твой единственный шанс получить наследника. Я больше никогда не...

– Открой ротик, – сказал Уэстклиф и снова сунул ей в рот ложку.

В другое время Дейзи бы тронула эта семейная сцепа. Лилиан редко видели столь беззащитной, а Маркуса таким нежным и заботливым. Но сейчас Дейзи была так поглощена собственными проблемами, что едва замечала трогательные взаимоотношения супругов.

– Папа поставил мне ультиматум, – выпалила она. – Сегодня он...

– Подождите, – остановил ее Уэстклиф, занявшись женой.

Он помог Лилиан лечь, она сильнее прижалась к нему, положив изящную белую руку на выпуклый живот. Уэстклиф прошептал что-то неразборчивое, почти касаясь губами ее разметавшихся черных волос, и Лилиан со вздохом кивнула.