Конни Мейсон - Сокровища сердца

Брат и сестра понимающе улыбнулись друг другу и уселись на пол, чтобы перевести дыхание.

— Как ты думаешь, куда мы едем? — спросил Брэди, когда станция окончательно скрылась из вида.

— Не знаю. — Эми задумалась. После долгого молчания она произнесла: — Я уверена в одном: для нас сейчас любое место лучше Сент-Луиса. Как ты думаешь, дядя Джулиан действительно умер?

— Конечно. Во всяком случае, выглядел он как мертвый.

Несколько минут они обсуждали эту тему, затем умолкли, измученные пережитым потрясением.

Неожиданно Брэди вздрогнул.

— А вдруг они пас здесь найдут? — испуганно спросил он сестру. — Как мы заплатим за билеты? Могу поспорить, что мистер Картер нам поможет, если мы попросим, — тут же успокоенно сказал он.

Брэди всегда был большим оптимистом, нежели его сестра.

— Возможно, — не без иронии ответила Эми, которая, хоть и была старше Брэди всего лишь на три года, отнюдь не питала больших иллюзий относительно Коуди Картера. — Да не беспокойся ты, Брэди, я обо всем позабочусь. Разве я тебя когда-нибудь подводила? Эми резко отвернулась в сторону: младшему брату вовсе не следует видеть, что подбородок у нее трясется и она вот-вот расплачется. Она должна быть мужественной, чтобы спасти Брэди. Мерный перестук колес привел Коуди в задумчивое настроение. Итак, он едет в Додж-Сити — город, где провел свое неприкаянное детство… События пятнадцатилетней давности вставали перед глазами Коуди так ярко, будто происходили вчера.

Ему тогда исполнилось пятнадцать. Пять лет назад умерла его красавица мать, и вот отец, Бак, только что возвратился из Сент-Луиса с молодой женой и ее пятилетней дочерью. Последний год прошел на ранчо довольно мирно, так как сводный братец Коуди Уэйн уехал учиться в колледж, а Бак был постоянно занят хозяйственными делами. Без Уэйна, который вечно издевался над братом — даже это слово он произносил как бранное! — Коуди был почти что доволен жизнью: хоть никто не тыкал в нос, что он незаконнорожденный полукровка.

Конечно, если бы Бак женился на его матери, Коуди был бы гораздо счастливее. Но Сверкающая Звезда досталась хозяину ранчо в обмен на несколько голов скота, когда голодающее племя индейцев случайно забрело на земли Бака. Так как его жена, мать Уэйна, скончалась при родах всего несколько месяцев назад. Бак с удовольствием взял Сверкающую Звезду в свой дом и в свою постель. Того, что отец никогда даже не помышлял жениться на ней, Коуди до сих пор не мог ему простить.

Жестокость и ненависть Уэйна отравили детство Коуди. Уэйн, старше почти на десять лет, избивал сводного брата, всячески издевался над ним, подстраивая самые гнусные каверзы; так продолжалось до тех пор, пока Коуди не сравнялось четырнадцать, — к тому времени он подрос и набрался достаточно сил, чтобы давать отпор хиловатому Уэйну.

Коуди никогда не был ябедой, поэтому не обращался за помощью к Баку, предпочитая улаживать свои трудности самостоятельно. К тому же отец вряд ли принял бы его сторону: Коуди с самых ранних лет понял, что Бак предпочитает своего законного белого сына индейскому полукровке.

Вскоре после того, как Уэйн уехал в денверский колледж, Бак отправился в Сент-Луис и вернулся оттуда со сногсшибательной женой-блондинкой. Ее звали Линда, и она привезла с собой пятилетнюю дочь от первого брака. Как ни странно, Коуди забыл даже имя этой девочки. Ему смутно помнились лишь очень светлые, как у матери, волосы и круглое личико херувима.

Будучи почти вдвое моложе мужа, Линда вскоре «положила глаз» на Коуди, который рано развился физически и к пятнадцати годам превратился в крепкого и красивого юношу. Поначалу она бросала на него откровенно призывные взгляды, старалась ненароком коснуться его тела… Затем случилось то, что должно было случиться: однажды Коуди обнаружил ее в своей постели, где Линда взяла его нетронутую юность, предложив взамен искусные любовные утехи. Происшедшее потрясло Коуди. На следующее утро он еще был словно в шоке, чувствовал себя донельзя смущенным, почти что уничтоженным. Не имея смелости взглянуть отцу в глаза, мучимый сознанием своей вины, Коуди потихоньку уложил сумку и улизнул из дома, поклявшись не возвращаться на ранчо, пока там будет жить Линда. Поскольку у Бака были Уэйн и новая жена, Коуди решил, что отец не станет слишком сожалеть о его бегстве. Уезжая, юноша дал себе слово, что не будет претендовать на ранчо или любую другую часть отцовского имущества: права на него принадлежат законному сыну, Уэйну, и детям, которые могут появиться у Бака и Линды.