Комната была грязная и обшарпанная, потолок черный от копоти, стены лоснились от жира. Вдоль стены стояла кровать, и, взглянув на Лизу Миллер, капитан понял, почему кровать перенесли сюда. Лиза выглядела страшно бледной и невероятно худой и вряд ли была способна подниматься вверх по каменной лестнице. Младенец что-то тщетно пытался высосать из сморщенной груди матери. Джон Хаворт ругнулся и раздраженно спросил:
– Где черти носят Эрнеста?
– Куда-то ушел. – Лиза безнадежно махнула костлявой рукой.
Лицо Хаворта стало суровым – таким Кристина редко видела отца. Он сунул деньги в руки дочери и сказал:
– Сходи в лавку, купи свежего молока и еще немного сгущенного, а также бутылочку и соску.
Дети с порога широко раскрытыми глазами наблюдали за тем, как он налил в большой черный чайник воды, поставил его на плиту кипятить, а затем стал чистить и скрести стол, стулья и все, что попадалось на глаза.
Женщина на кровати попыталась выразить немой протест, который Джон Хаворт проигнорировал. Не смущало его и удивление на ребячьих лицах: мужчина – и вдруг занимается чисткой и уборкой! Не иначе у него не все дома!
Отчаянно чертыхаясь, Джон Хаворт убрал с пола мусор, загрузив им грязное ведро, затем принялся драить пол. Он с такой силой скреб деревянные доски с въевшейся в них грязью, словно от этого зависела его жизнь.
Кристина вернулась с молоком и не решилась заговорить с отцом, когда он молча, явно клокоча от гнева, взял молоко из ее рук. Даже она испытала чувство страха. Джон Хаворт вылил полбанки сгущенного молока в бутылочку, разбавил охлажденной кипяченой водой и взял хнычущего младенца из рук матери.
– Держи! – сказал он Кристине, передавая ей младенца и бутылочку и предоставляя самой найти способ, как лучше покормить малыша.
Малыш стал жадно сосать, и Кристина невольно испытала прилив радости. Младенец был очень симпатичный и так здорово смотрелся у нее на руках.
Тем временем Джон Хаворт сунул стакан с теплым молоком в дрожащую руку Лизы Миллер, щедро намазал маслом внушительные ломти хлеба, положил сверху куски ветчины и вручил сандвичи полуголодным ребятишкам, толпящимся в дверях. Когда дети с жадностью съели сандвичи, а малыш заснул, капитан повернулся к Лизе:
– Когда ты ела последний раз, Лиза?
– Мне не хотелось есть.
– Если ты не будешь есть,. младенец умрет.
Он сел рядом, пока она пыталась справиться с ветчиной.
– Эрнест опять без работы?
Лиза кивнула, пытаясь справиться с приступом тошноты, вызванным непривычной едой.
– Похоже, я пришел как раз к угощению, – раздался в дверях невнятный голос, и массивная фигура загородила свет.
Джон Хаворт резко обернулся и сжал руки в кулаки.
– Уйди! – коротко бросил он Кристине, устремляя гневный взгляд на кузена.
Кристине не нужно было повторять дважды. Она в мгновение ока выскользнула из комнаты.
То, что происходило в доме Миллеров, не осталось незамеченным соседями. Несколько женщин с детишками на руках остановились возле дома на расстоянии, которое позволяло слышать разговор кузенов.
– Черта лысого тебе, а не угощения, Эрнест Миллер! – не в силах сдержать бешенства, прошипел Джон Хаворт. – Оставить жену и детей голодными, а самому отправиться в пивнушку! Да ведь она умирает на твоих глазах от недоедания!
– Нет денег, – надулся Эрнест.
Зато их хватает на пьянку! Я оставлю поручение в лавке, чтобы в этот дом ежедневно доставлялась пища! Для Лизы и детей!.. Я давно хотел это сделать – и сейчас непременно это осуществлю! И если узнаю, что ты съедаешь то, что предназначено другим, не думай, что я просто поколочу тебя! Я тебя убью! Глаза Эрнеста растерянно забегали.
– Нет работы…
– Да ведь я сам предлагал тебе работу! – Джон Хаворт стал закатывать рукава рубашки, обнажая внушительные бугры мускулов. Эрнест Миллер был довольно крупный мужчина, однако тело его не было закалено физической работой. Он невольно отступил за порог на улицу.
– Такого больше не случится, Джон! Я клянусь… Я устроюсь на работу. Я позабочусь, чтобы дети были накормлены.
Джон Хаворт медленно двинулся вперед, постепенно ускоряя движения, как это делает пантера, собираясь напасть на жертву. Эрнест вжался в стенку и сделал судорожный вдох, когда Джон Хаворт схватил его за горло.
– Жалкая тварь, у тебя кишка тонка даже для того, чтобы принять бой! Меня тошнит от одного твоего вида! – Джон Хаворт отпустил Эрнеста. – Но твердо запомни то, что я тебе сказал, Эрнест! Я вернусь через три недели, и если узнаю, что ты объедал Лизу, я сдеру с тебя шкуру и прибью ее к стене!
Читать дальше