Маргарет Пембертон - Далекий берег

– В моей жизни много чего было, – холодно ответила она.

Дуан не был идиотом и не стал развивать тему. Он обошел стол и осторожно надел ей шляпу.

– Он не стоит вашей слезинки, Изабель.

– Да. – Кристина выдавила улыбку.

– Позвольте проводить вас в Гринвуд. Завтра вечером будет обед по случаю приобретения вами «Ниневии». Почему бы один праздник не совместить с другим и не объявить о нашей помолвке?

Кристина покачала головой. Однако позволила ему проводить себя до лимузина и не стала возражать, когда он сел на заднее сиденье.

Он был добрым и сочувствующим, а в этот момент она нуждалась в доброте.

– Позвольте мне позаботиться об организации завтрашнего вечера, – сказал он, когда они выехали из Сити. – Вам требуется отдых и покой.

– Да.

«Грандиозный обед будет дан легендарной австрийской графиней, известной в нью-йоркском обществе под именем миссис Барнард, – самой красивой и жизнерадостной деловой леди Америки». Ниже следовал список гостей. Это событие, похоже, обещало стать гвоздем сезона.

В глаза Девлину бросилась фотография Кристины, закутанной в меха, с бриллиантами в ушах и на шее. Она смотрела с первой полосы газеты, которую ему сунул в руки разносчик.

Несущиеся по своим делам люди наталкивались на него, а он стоял, будучи не в силах оторвать взгляда от знакомого лица и колонки светской хроники.

Австрийская графиня. Самая состоятельная женщина Нью-Йорка. Легендарная хозяйка международных вод. Самая красивая деловая женщина Америки. И множество других эпитетов. Девлин яростно скомкал газету и швырнул ее в канаву.

У ее ног был весь Нью-Йорк. Она лишила его собственного корабля. Она шлюха и проститутка!.. И будь он проклят, если отойдет в сторону и позволит ей околдовать всю страну, как она околдовала его.

Он не пошел к стоящей у причала «Ниневии». Он больше никогда не ступит на борт этого судна. Девлин вернулся в свою комнату на Саут-стрит, принял ванну, выпил виски, оставил блестящую капитанскую форму лежать на кровати и надел плотно облегающие брюки с широкой пряжкой. Выпил еще виски, после чего надел навыпуск обычную рубашку с открытым воротом. Снова добавил виски. Провел пальцами по непокорным волосам и с мрачной решимостью вышел на улицу.

– Гринвуд, – коротко сказал он, остановив такси.

– Какой такой Гринвуд? – с подозрением спросил водитель.

– Этот Гринвуд! – Девлин ткнул пальцем в вечернюю газету, которая лежала на переднем сиденье.

Девлин сидел в напряженной позе, согнувшись и сжав коленями руки. Она отлично знала, что он капитан «Ниневии», потому и купила собственность компании «Конйейтс». С ее деньгами она могла бы купить любой корабль, в любом месте. Но она этого не сделала. Она купила «Ниневию».

Девлин зло выругался. Больше она его не одурачит! Сегодня будет ее последний вечер в роли некоронованной королевы Нью-Йорка. Завтра все будут знать, что представляет собой миссис Мильтон Барнард. Какую наглость надо иметь! Она без зазрения совести отвечала на его горячие поцелуи на глазах Йейтса, прекрасно зная, что лишила его всего, ради чего он работал. Она знала, что значит для него собственный корабль.

Застонав, Девлин уронил голову на руки и резко провел пальцами по волосам. Водитель покосился на него через плечо, нажал ногой на акселератор и подумал, что от этого сумасшедшего пассажира надо отделаться как можно скорее.

Противоречивые чувства раздирали Девлина. Он любил ее. И ненавидел. Он не мог объяснить себе, где начинается одно чувство и кончается другое. У него была лишь одна цель – разорить и морально уничтожить ее, подобно тому как разорила и морально уничтожила его она.

Кристина выглядела усталой и бледной, когда горничная делала ей прическу к предстоящему празднеству. Впервые в жизни ей понадобилось наложить румяна на щеки, чтобы как-то оживить их. Не в пример Девлину она не бушевала. Она решила, что ей делать. Вечер уже организован, и его нужно пережить, но завтра она разыщет Девлина и заставит его выслушать ее. Все шло хорошо до того момента, пока Дуан не представил ее как миссис Барнард. Девлин считал, что она погибла, и был счастлив ее увидеть! Он взял ее за руку, он хотел с ней разговаривать, и она чувствовала себя на вершине счастья! Но затем Дуан открыл рот…

Издалека донеслись взволнованные голоса, после чего раздался короткий стук в дверь. В комнату вошла Эллен Роберте; ее обычно веселое лицо выглядело встревоженным.