Элизабет Тернер - Магия южной ночи

– Какая чуткость, – заметила Кристина, очень сомневаясь в том, что Этьен по-доброму воспримет какую-либо критику.

Через минуту пришел слуга, сгибаясь под тяжестью ее окопанного медью сундука. Гера жестом указала, куда поставить багаж, и мужчина вышел, не проронив ни слова. Кристина развязала ленту под подбородком и сняла шляпку. «Слуги в Бель-Терр очень сильно отличаются от французских слуг, – подумала она. – Те могут быть и обидчивыми, и завистливыми, но никогда не упустят возможности поболтать и посплетничать». К тяжелому, зловещему молчанию чернокожих ей предстоит еще привыкнуть, как и ко многим другим вещам на острове.

– Я поглажу ваши платья и повешу их в гардероб. – Гера принялась распаковывать сундук. – Когда прибудет ваш остальной багаж, им я тоже займусь.

– Этого не потребуется, Гера, – спокойно сказала девушка. – Здесь все, что мне удалось взять с собой.

К ее облегчению, служанка промолчала, продолжая быстро и умело разбирать вещи. Кристина пригладила перья на шляпке, радуясь, что они не поломались, когда она бегала по лесу. Платье пострадало больше. Оно было порвано, испачкано травой; едва ли удастся привести его в прежний вид. Как бы ни была она ограничена в средствах, но мысль обратиться к Этьену, чтобы пополнить скудный гардероб, вызвала у нее новый прилив отвращения. Уж лучше страдать от недостатка одежды.

Раздались шаркающие шаги, и небольшая группа слуг внесла медную ванну, ведра с горячей водой и стопку постельного белья. Под руководством Геры ванну поставили за шелковой ширмой. Когда все было подготовлено, слуги удалились, осторожно прикрыв дверь. Кристина разделась за ширмой и погрузилась в воду. Она потянулась за куском французского мыла, вдохнула розовый аромат, и ее захлестнула тоска по дому. Закрыв глаза, она положила голову на край ванны и. стала вспоминать о тех временах, когда жизнь казалась такой простой. Сейчас же каждый новый день приносил перемены, трудности, опасности. Девушка подумала об Этьене и о предстоящей ночи. Даже в теплой воде ее бросило в дрожь.

– Время на исходе, мадам, – донесся из-за ширмы обеспокоенный голос Геры.

Огромным напряжением воли Кристина стряхнула плохие предчувствия, открыла глаза и стала намыливаться. Закончив мытье, она взяла из рук Геры простыню и позволила горничной помочь ей вытереться.

Легкий ветерок влетал в приоткрытые стеклянные двери, колыхал занавески, пламя свечей колебалось. Кристина сидела перед зеркалом, а Гера хлопотала над ее прической. Вид давно знакомой инкрустированной серебром щетки в руках горничной снова пробудил ностальгию в душе молодой графини. Она решительно откашлялась, чтобы избавиться от комка в горле, и нарушила напряженную тишину словами:

– Мой муж. Где он спит?

– Его спальня по ту сторону от вашей гостиной.

В зеркале Кристина увидела двери гостиной за своей спиной. Так вот откуда он появится всего через несколько часов, чтобы потребовать то, что принадлежит ему по праву.

– Вы девственница, мадам?

– Что? – Она была уверена, что не расслышала вопроса горничной.

– Вы девственница?

Предательский румянец окрасил щеки Кристины.

– Что за неуместный вопрос? – пробормотала она. – Это тебя абсолютно не касается.

– Да, мадам.

Понимающая улыбка скользнула по лицу Геры. Явно довольная той реакцией, которую вызвало ее любопытство, она хранила молчание все то время, пока ее ловкие пальцы преображали темные пряди госпожи в прекрасно уложенную копну локонов.

Раздался робкий стук в дверь, и в комнату заглянула молодая служанка.

– Господин Делакруа говорит, чтобы вы шли к нему в библиотеку.

Кристина поднялась и подождала, пока Гера расправит складки на ее шелковом карминного цвета платье. Быстро окинула взглядом свое отражение, надеясь, что теперь Этьен не найдет ни малейшего повода для язвительных замечаний. Сочный оттенок платья очень шел ей, подчеркивая здоровый блеск волос и глаз. Гера, уперев руки в бока, оглядывала свою работу.

– Не беспокойтесь, мадам. Господин будет доволен.

Это подбодрило Кристину. Уверенная, что она выглядит как нельзя лучше, она вышла из комнаты и, следуя указаниям Геры, направилась в библиотеку. Спустилась по лестнице, глубоко вздохнула, потом задрала подбородок и открыла двери библиотеки. По обе стороны комнаты располагались полки, заставленные книгами в кожаных переплетах и фарфоровыми статуэтками. Бронзовая люстра освещала резной игральный стол в центре. Письменный стол стоял у окна, где тяжелые парчовые шторы были отодвинуты, а ставни открыты, чтобы впустить вечернюю прохладу. Двое мужчин стояли спиной к дверям перед столиком с хрустальными графинами различной формы.