Мэй Макголдрик - Пламя

Замок Айронкросс

Северная Шотландия

Май 1527 г.

Когда полная луна начала свое восхождение из-за склона удаленного холма, к поблекшим стенам замка протянулись чьи-то мрачные тени.

Люди, появившиеся на ближнем холме, начали свой спуск с вершины, выстроившись в линию и медленно двигаясь в направлении крепости. Звуки тихого песнопения, превращаемые порывистым бризом в неясный шепот, замерли, когда последний темный силуэт скрылся среди беспорядочного нагромождения плоских глыб в теснине под стенами замка. На дне ущелья в ярком лунном свете загадочно мерцала озерная вода.

Некоторое время спустя у массивной стены замка щелкнул тяжелый железный засов и распахнулась приземистая толстая дубовая дверь.

Закутанные в плащи фигуры, зловещие, как сама смерть, стали исчезать в открывшемся проеме. Каждый из них поочередно брал незажженную свечу из каменной ниши, расположенной на внутренней стороне двери. Вокруг был беспросветный мрак, но вереница фигур уверенно продолжала свой путь вдоль каменных арок коридора.

Пройдя еще сотню шагов, человек, возглавлявший это мрачное шествие, повернул и спустился по ступеням вниз, в просторное, почти круглое подземное помещение. Обширное пространство было разделено опорами, переходящими в разветвления арок, поддерживающих низкий, почерневший от копоти потолок.

У дальней стены комнаты, за сложенной в виде погребального костра грудой тростника и прутьев, располагался каменный стол, на котором стояли богато украшенная чаша и масляная лампа.

Фигуры в плащах поочередно приближались к столу и зажигали свои свечи от лампы. Затем, подходя к надгробиям, расположенным по периметру помещения, они преклоняли головы к камню и возвращались обратно, образуя широкий круг.

Некто, скрытый в глубокой тени ниши в нескольких шагах от каменного стола, пристально следил за обрядом. Тем временем женщина, проводившая ритуал, взяла чашу и заняла свое место возле погребального костра. Когда она окинула взглядом круг присутствующих, невидимый в спасительной темноте наблюдатель инстинктивно еще сильнее прижался к стене.

– Сестры! – воскликнула женщина, дождавшись полного внимания всех присутствующих. – Во имя душ усопших, погребенных здесь, мы призываем Силу!

– Мать! – прозвучал в ответ хор женских голосов. – Мы призываем Силу.

– Сестры! Во имя нас самих и памятуя об их страданиях, мы призываем Силу!

– Мать! Мы призываем Силу!

– Сестры! Во имя правосудия за преступления без покаяния мы призываем Силу!

– Мать! Мы призываем Силу!

В то время как женщина фанатично продолжала выкрикивать свои призывы, а собравшиеся монотонным эхом откликались на ее заклинания, наблюдатель с нараставшим ужасом следил за происходящим. Спустя некоторое время голоса участников этой мистерии зазвучали еще выше и надрывнее, а тела стали раскачиваться и дрожать, словно ветви, склоняемые невидимым ветром.

Наконец одна из присутствующих с диким воплем бросилась на колени возле незажженного костра и подожгла его. Хворост с громким треском загорелся, и вспышка огня осветила склеп. Круг, образуемый фигурами обезумевших женщин, распался. Все вокруг содрогалось от диких стонов и воплей.

– Сестры! – Крик Матери перекрыл другие голоса, когда дикий всплеск эмоций постепенно ослабел. – Минули поколения, сестры мои, но мы вновь дали свою клятву при полной луне, чтобы помнить.

– Мы помним, – отозвалась толпа.

– Мы помним, – повторила Мать, высоко подняв чашу над головой, перед тем как плеснуть рубиновую жидкость в пламя. Женщины, столпившиеся вокруг нее, будто лишившись чувств, упали на каменный пол, и единственным звуком в наступившей тишине стало потрескивание и шипение огня.

Спустя некоторое время женщины поднялись как по команде, и Мать вновь обратилась к ним.

– Сестры мои, в эту священную ночь у меня есть для вас вести. Я узнала, что в замок приезжает новый владелец.

Среди присутствующих пробежала волна шепота, а скрытая в нише фигура подалась вперед, насколько это было возможно без риска быть обнаруженной.

– Каждая из нас убедилась в прошлом, что сам дьявол клеймит души мужчин. – Голос Матери опустился до грубого шепота. – Каждая из нас помнит причину своего обета и знает, зачем мы собрались здесь. Мы все помним, сестры мои!