Джена Шоуолтер - Поцелуй тьмы

«Чего ты добьешься одним поцелуем?»

Всего. Предвкушение пульсировало в ней, она провела кончиком языка по губам.

«Ты всегда такой болтливый?»

«Нет»

«Поцелуй ее, Люциен, пока я не сделал этого, Наживка она – нет ли» со смехом выкрикнул Парис. Хотя и добрый, его смех звенел сталью.

Люциен продолжал сопротивляться. Она чувствовала, как колотится о ребра его сердце. Ему было неловко от их присутствия? Плохо. Она рискнула всем ради этого, и не собиралась позволять ему идти на попятную.

«Это тщетно» сказал он.

«Ну и что. Тщета может быть забавной. А сейчас хватить уверток, время действовать» Анья притянула к себе его голову и припечаталась к губам. Его рот мгновенно открылся, а их языки встретились в глубоком, влажном ударе. Неистовая горячка прокатилась по ней, когда пагубный привкус роз и мяты атаковал ее.

Она прильнула глубже, нуждаясь в большем. Во всем нем. Языки пламени проникали по всему ее телу. Она потиралась о его член, не в силах остановиться. Он вцепился ей в волосы, беря контроль над ее ртом в свои руки. Так просто она попала в вихрь страсти и жажды, утолить которую мог только Люциен. Она вошла во врата Рая, не сделав ни единого шага.

Кто-то зааплодировал. Кто-то присвистнул.

На мгновение ей показалось, что ноги оторвались от пола и ничто не удерживает ее. Мгновением позже ее спина оказалась прижатой к холодной стене. Аплодисменты неожиданно смолкли. Морозный воздух покусывал ее кожу.

«На улице?» гадала она. Затем она застонала, плюнув на все, обвила ногами талию Люциена, пока его язык покорял ее. Одна его рука грубо стиснула ее бедро – боги, ей нравилось это – а другая путалась в волосах, поворачивая голову в сторону для более глубокого соприкосновения.

«Ты…ты…» яростно шептал он.

«В отчаянии. Не болтай. Поцелуй еще»

Его самоконтроль растворился. Язык погрузился в ее ротик, их зубы клацнули друг о друга. Страсть и возбуждение искрились меж них ярким пламенем, неистовым пеклом. Истинно, она горела на костре. Бешенном. Жаждущем. Он поглотил ее, она стала его частью.

Ей хотелось, чтоб это не заканчивалось.

«Еще» резко произнес он, поглаживая ладонями ее грудь.

«Да» Ее соски напряглись, пульсируя от его прикосновения. «Еще, еще, еще»

«Так хорошо»

«Восхитительно»

«Прикоснись ко мне» прорычал он.

«Это я и делаю»

«Нет. Ко мне»

Понимание озарило девушку и сильнее распалило ее желание. Может он таки хотел ее. В конце концов, он стремился почувствовать ее руки на своей коже, а это означало, что ему хотелось большего, чем поцелуй.

«С удовольствием» Одной рукой она приподняла край его рубашки. Другой принялась ласкать мускулы его живота. Шрамы. Она нащупала шрамы и затрепетала: зарубцованная ткань была чудесно горячей.

Его мускулы сжимались при каждом поглаживании, и он прикусил ее нижнюю губу.

«Да, именно так»

Она почти кончила, его реакция была подобна топливу для пылающего костра. Застонала.

Пальчики обводили его соски, прежде чем приступить к их вершинкам. Каждый раз, когда она царапала их, ее клитор пульсировал, будто бы она трогала себя.

«Мне нравиться чувствовать тебя»

Люциен провел языком вдоль ее шеи, оставляя след из чувственных вспышек. Ее веки распахнулись, и она едва не задохнулась, обнаружив, что они действительно находятся снаружи, в темном закоулке. Должно быть, он перенес их сюда, негодный мальчишка.

Из Повелителей один он мог переноситься с места на место силой мысли. Этим умением обладала и она. Ей только хотелось, чтоб он переместил их в спальню.

«Нет» заставила она себя добавить, сражаясь с волной отчаяния. «Спальня – это плохо. Плохо, плохо, плохо». Плохо для Аньи думать иначе, даже на секунду. Другие женщины могут наслаждаться наэлектризованными прикосновениями кожи к коже и обнаженными телами, стремящимися к разрядке, но не Анья. Анья – никогда.

«Я хочу тебя» грубо заявил он.

«Самое время» прошептала девушка.

Он поднял окруженную нимбом темных волос голову, голубая и каряя радужки сверкали, прежде чем обжечь ее новым поцелуем. Он длился и длился пока она добровольно, благословенно не утонула в нем. Заклейменная до глубин своей души, где она больше не была Анья, но женщина Люциена. Рабыня Люциена. Она может никогда и не насытиться ним, тогда ей доведется позволить ему проникнуть в себя, если она будет способна на это. Боги, реальность была гораздо лучше фантазий.

«Мне надо почувствовать тебя ближе. Хочу ощущать твои руки на себе».