Кимберли Кейтс - Прекрасная лилия

Господи помилуй, ну кто бы мог предположить, что воин, отважно бросавшийся в пекло битвы, нервничает, как безусый юнец, только оттого, что ядовитая насмешка для него хуже отточенного лезвия меча?!

Представив себе, как глаза, лазурно-синие, словно чистейшие озера его родной Ирландии, заискрятся насмешкой, он до боли закусил губу. Нилл Семь Измен! Боже милосердный, да одного упоминания его имени оказалось достаточно, чтобы глаза незнакомки расширились от страха и презрения, а пухлые розовые губы скривились!

Впрочем, ему давно стоило привыкнуть к тому впечатлению, которое он производит на незнакомых людей. Ему, правда, казалось, что с годами он овладел искусством скрывать боль, которую это причиняло ему, но при виде юной девушки старые раны снова открылись.

К счастью или к несчастью, на собственном горьком опыте ему довелось узнать, что если дать волю гневу, то будет только хуже. Нет, он должен скрывать свои чувства, чтобы никто никогда не догадался, что он испытывает в такие минуты. А уж тем более эта красивая ведьма с черными как вороново крыло волосами!

Он снова громыхнул в ворота и с трудом расслышал робкий старческий голос:

– Еще минуту, сэр. Досточтимая аббатиса должна решить, что делать. Это просто неслыханно – позволить мужчине войти под своды нашего монастыря! Эти старые стены привыкли видеть только слабых и немощных, добрый сэр!

Нилл стиснул зубы. Вся его жизнь, в сущности, была ожиданием, чтобы его впустили – в чью-то душу, в чье-то сердце. Ему довелось совершить немало подвигов во славу своего тана, шесть раз он пускался на поиски приключений, рискуя жизнью, чтобы смыть черное пятно позора, которое досталось ему в наследство благодаря отцу. Что ж, еще немного, и с имени его будет смыто позорное пятно. Нилл не сомневался, что станет до последней капли крови сражаться за поруганную честь, но что может случиться теперь, когда при дворе тана узнают, каким должен быть его последний подвиг? Умора – забрать из монастыря какую-то девчонку! Нилл поморщился. Если бы дорогу ему преграждала вражеская армия или огнедышащий дракон, пожиравший все живое на несколько миль вокруг, может быть, такое поручение и считалось бы подвигом, достойным настоящего мужчины. Но пока единственным препятствием у него на пути были проклятые ворота, которые, казалось, вот-вот рассыплются от одного его взгляда, да стайка перепуганных монахинь.

Но хуже всего было смутное подозрение, все время не дававшее Ниллу покоя. Возможно ли, чтобы повелитель тысяч людей, носивший горделивое прозвище Верный, с самого начала планировал уничтожить сына своего злейшего врага?

Сделав над собой усилие, Нилл отогнал эту мысль. Нет, наверняка он ошибся. О честности и благородстве тана в Ирландии складывали легенды. Именно его благородству Нилл и был обязан тем, что в детстве не умер с голоду.

Пальцы Нилла стиснули висящий на поясе кожаный кошель. Что бы там ни было на уме у тана, скоро это выяснится, ведь в кошеле лежало письмо, которое тан собственноручно положил туда. В голове его молнией мелькнула безумная мысль: забыть о том, что ему поручено, прочитать его – и пусть его подозрения либо рассеются, либо подтвердятся. Но Конн потребовал от него клятвы не читать письма до той ночи, как они в первый раз останутся с девушкой наедине.

Ворота протяжно скрипнули, пробудив Нилла от мрачной задумчивости, и он внезапно почувствовал нечто вроде признательности к перепуганной монахине, которая, бледнея, распахнула их перед ним.

– Я не причиню вам никакого вреда, – выдавил он из себя, с неудовольствием заметив, что прозвучало все это на редкость нелепо – словно вызов на битву, а не желание успокоить. Окончательно струсив, несчастная монахиня едва не юркнула обратно.

– А-аббатиса ждет вас, с-сэр. Б-будьте любезны следовать за мной.

Нилл раздраженно покачал головой. Он мог не тратить времени зря, чтобы успокоить ее. Шурша подолом черного платья, пожилая монахиня почти бежала впереди него. Наконец они добрались до скромной кельи, где почти не было мебели. Посреди нее, в ореоле света, пробивавшегося в узкое стрельчатое окошко, стояла какая-то женщина. Нилл усмехнулся. Ему доводилось видеть целые армии вооруженных мужчин, в ком было куда меньше уверенности в себе, чем в этой хрупкой старушке. Он огляделся, рассчитывая увидеть где-нибудь в уголке девушку, ради которой и приехал.

– Я приехал по поручению Конна Верного, верховного тана Гленфлуирса. Он приказал забрать из монастыря девушку по имени Кэтлин-Лилия и доставить ее ко двору. Она ведь была под вашим покровительством, не так ли?