Дороти Гарлок - Путь в Эдем

Как-то летом супруги шли, взявшись за руки, по извилистой тропе, которая так много лет назад привела их к горному дому. Они вспоминали Джефферсона Пирита и Энни Лэш, Уилла Мердока и Келли. Говорили о том дне, когда ушли из Сент-Чарльза, и об обетах на холме у реки. Вспомнили встречу с Эли, Полем и сумасшедшим немцем. Лайт рассказал, что он был немало удивлен, когда узнал, что Эли – его брат. Они гадали, стала ли ферма Макмиллана поселком или городом, был ли первенец Эй мальчиком, кого выбрала Би – Бодкина или Диксона…

Говорили о Чутком Носе. Когда он был маленьким мальчиком, Мэгги спустилась по обрыву, чтобы спасти его. Став вождем шайеннов, он навещал супругов каждый год, когда его племя возвращалось с зимней стоянки. С ним часто приезжал и его отец, Белый Конь. Чуткий Нос обожал трель йодля и всегда просил Мэгги исполнить ее.

Мэгги была по-прежнему стройной и веселой, хотя ее кудри были теперь с сединой и она уже не бегала, а ходила. Сегодня она обогнала Лайта, чтобы заглянуть в гнездо малиновки.

– Они еще не вылупились, Лайт! – крикнула Мэгги и, обращаясь к старому волкодаву, который трусил за ней, добавила: – А ты держись от него подальше, Мозес. Мама-малиновка боится, как бы ты не слопал ее малышей. Ну, я-то, конечно, знаю, что ты их не тронешь. – Она потрепала пса по голове. – Иди, найди свою подругу. Тебя в последнее время так и тянет к ней.

Огромная собака, которая без труда могла бы перекусить руку хозяйке, лизнула ее и заскулила, словно поняла ее слова. А потом умчалась прочь.

Лайт наблюдал за Мэгги и псом. И опять думал о том, что его жена – чародейка. Скольких животных она приручила! Мэгги по-прежнему осталась тем прекрасным, свободным, пугливым лесным созданием, которое он привел на свою гору. Лицо следопыта осветилось грустной улыбкой.

Mon Dieu! Он не должен ее оставлять! Он не может этого сделать!

В небе начали собираться грозовые облака. Слышались раскаты грома.

– Пора возвращаться, chérie. Надвигается гроза.

Мэгги подошла к нему – как подходила всегда, когда он ее звал.

– Она уже началась. И тут же хлынул дождь.

Промокшие насквозь, супруги добрались до огромной сосны и укрылись под ее ветвями. Мэгги обняла мужа и подставила ему губы. Лайт нежно поцеловал ее. Она была его любовью, его жизнью, частью его существа. Он улыбнулся, заглядывая в изумрудные глаза жены, и крепче обнял ее. Она положила голову ему на плечо.

– Я люблю, когда ты улыбаешься, Лайт. Знаешь, я люблю тебя больше всего на свете.

– Знаю, сокровище мое. А я люблю тебя…

Он едва успел договорить эти слова: яркий зигзаг прочертил воздух. Почти мгновенно загрохотал гром.

Когда к ночи родители не вернулись домой, Эли забеспокоился. Но собака быстро нашла их. Они лежали под деревом. Лайт держал Мэгги в своих объятиях. Можно было подумать, что они просто прилегли отдохнуть.

Эли похоронил родителей на холме, где спали двое их младенцев и где Мэгги танцевала и пела в тот далекий день, когда они пришли на Гору Лайта.

История любви следопыта Лайта и прекрасной лесной феи Мэгги стала легендой. О них снова и снова рассказывают на реке Миссури, в прериях, в Скалистых горах. Эта история передается из поколения в поколение и среди индейцев, и среди поселенцев, которые пришли следом за Батистом и Мэгги Лайтбоди, чтобы обживать земли за великой рекой.

Говорят, что если прийти в горы и хорошенько прислушаться, то можно услышать, как Мэгги поет любимому:

Легенда живет…

Бог мой (фр.).

Да, дорогая (фр.).

моя малышка (фр.).

моя любовь (фр.).

друг мой (фр.).

Здесь: Черт, проклятие! (нем.)

Да (нем.).

моя любовь (фр.).

От light body – легонькое тельце (англ.).

Мое сокровище! (фр.).