Лорен Смит: Плененные страстью

Годрика посетила внезапная мысль. Нужно не допускать к пленнице его камердинера, Джонатана Хелприна. Она представляла собой соблазн для любого мужчины, а юный Хелприн вовсе не типичный камердинер. Он родился и был воспитан под крышей Годрика, юноша чаще поглядывал на девушек, чем на одежду, что входило в обязанности хорошего комнатного слуги.

– О, и еще, Симкинс, – обратился к дворецкому Годрик. – Назначь мистеру Хелприну работу подальше от моих покоев. И дома, если возможно, вместо него пусть мне помогает один из лакеев.

На лице пожилого мужчины отразились сомнения, он явно был озадачен.

– Э… да, ваша светлость. Я прослежу, чтобы мистеру Хелприну дали занятие в каком-то другом месте, пока ваша гостья находится у нас.

– Спасибо.

Затем дворецкий поприветствовал остальных четверых мужчин, которые вслед за Годриком зашли в главный холл:

– Милорды.

– Симкинс, дьявол, как ты поживаешь? – засмеялся Чарльз. – Скучал по мне?

Слуга почти улыбнулся, но сохранил сдержанный вид.

– Хорошо, лорд Лонсдейл. В доме стало гораздо тише после вашего последнего визита, и я отлично спал, зная, что мне не нужен флот лакеев, чтобы отчистить пятна портвейна с ковра в гостиной.

– Хм, слово «портвейн» звучит восхитительно. Принесете мне стаканчик, когда освободитесь, ладно?

Чарльз ухмыльнулся Симкинсу, лакей покачал головой и оставил мужчин.

Седрик, приподняв трость с серебряным наконечником в виде головы льва, указал вперед:

– Пойдем, Люсьен. Давай согреемся у камина.

Они направились к очагу, и Чарльз последовал за всеми.

Эштон же поднялся по лестнице вслед за Годриком, который нес на руках Эмили. Герцог выбрал комнату рядом со своей, ту, где чаще всего обитала какая-нибудь его фаворитка. В отличие от других джентльменов, он беспардонно селил любовниц в своем поместье, не обращая внимания на возможные слухи.

Годрик кивком указал на дверь, чтобы Эштон открыл ее.

– Э… Ты хочешь держать девушку так близко возле себя? – деликатно поинтересовался Эштон.

– Да. Она наверняка попытается сбежать. Я смогу лучше ее услышать, если будет рядом.

Эштон распахнул дверь, и взору предстала кровать с сиреневым балдахином, накрытая голубым покрывалом. Годрик опустил Эмили, поднял ее голову и подложил подушку под блестящие локоны. Во время борьбы прическа девушки распалась, но ему даже нравился этот беспорядок.

Эштон окинул взглядом небольшую дверь, замаскированную под стену, а Годрик ухмыльнулся.

– Я знаю, о чем ты думаешь, Эш…

Дверь вела прямо в его спальню.

– Меня не касается, что ты будешь с ней делать.

Несмотря на постоянные попытки быть совестью их сплоченной компании, Эштон не являлся святым. Кивнув, он вышел, оставив его светлость наедине. Хозяин поместья взглядом скользил по беспомощной девушке, лежавшей на кровати. Ее платье из муслина испачкалось в грязи и песке. Нос и щеки измазались грязью. На первый взгляд, она выглядела как маленькая пугливая сирота, но изгибы ее тела мучительно напоминали Годрику, что она женщина. Не в силах удержаться, он сел рядом, взял ее лицо в свои руки и провел по щекам подушечками больших пальцев, чтобы оттереть грязь. У нее была мягкая кожа; от его прикосновения Эмили пошевелилась и переменила позу, ближе придвинувшись к его правому бедру.

Погребенные эмоции пробудились вновь, сжимая горло мужчины и обжигая его грудь. Он опять стал юношей, зачарованным обаянием девушки. Утраченное навсегда время, невинность, давно вырванная из его истекающей кровью души.

Поднявшись, он отступил к двери. Там задержался, блуждая взглядом по ее фигуре. Им овладело сильное желание. Ему хотелось привязать ее к себе, но он чувствовал, что она ускользнет, будто песок сквозь пальцы.

Как она отреагирует, когда он придет к ней утром? Конечно, с негодованием и отвращением.

Он ведь вытащил ее из экипажа, жестоко обращался и опоил опиумом. Он не был героем, а такая девушка как она заслуживала рыцаря на белом коне.

Он разрушал все, к чему прикасался.

Опустив голову, Годрик закрыл дверь и пошел вниз к своим друзьям.

Рано утром солнечный свет просочился сквозь сиреневые занавески, оставив лиловые тени на покрывале. Эмили проснулась от боли. Это ощущение озадачило ее. Она села на массивной кровати и внимательно осмотрела комнату, обставленную с элегантностью, достойной королевы. На короткий миг, пока рассматривала красивую меблировку, Эмили почувствовала себя как в сказке.