Мария Баррет: Обесчещенные

– Да… – Она посмотрела вверх на Оливера.

Хан видел, как она подхватила одежду и побежала обратно вверх, два раза она поскользнулась. Он улыбнулся.

Глупая, глупая девчонка. Не сообразила посмотреть, откуда свалился камень. Он отпустил нож и отер пот с лица. Скоро работа будет закончена, подумал он с удовольствием, было похоже на то, что это будет самая значительная схватка. Оливер втащил Инди на площадку.

– Ты как, о'кей? Выглядишь слегка испуганной.

Она нервно хихикнула.

– Я в порядке. – Она подошла к машине. – Куда теперь? – спросила она, кидая сумку на заднее сиденье.

– Ашок изучает карту, ища вдохновения. – Оливер нервничал, им овладело нетерпение. Он не мог справиться с чувством, что удача вот-вот ускользнет из их рук.

Присев на землю, Инди из-под ладони глянула на подошедшего Ашока:

– Что-нибудь новенькое?

Тот покачал головой:

– Не хотите ли взглянуть, Оливер?

Оли взял карту и ткнул в нее пальцем:

– Эй, Ашок? Что это за крестик?

– Тут был госпиталь и колония для прокаженных. Я помню, как моя мать говорила об этом, это было всем известно. Там был английский врач.

Оливер поднял глаза, шок и возбуждение смешались в его взгляде.

– Больная роза! Невидимый червь… – Закрыв лицо руками, он, не веря себе, качал головой. – Это проказа! Колония – вот куда они направились, вот где оно!

– Я не верю! Ты уверен? – воскликнула Инди.

– Нет! Конечно, я не уверен, но это больше, чем догадка. – Он вытащил из сумки книгу и раскрыл на стихотворении. – Вот она, больная роза, последний ключ. Давайте, надо ехать.

Ашок уселся в машину.

– Инди?

Инди бросила последний взгляд на дом. От него веяло мраком, и она, несмотря на жару, задрожала.

– Хорошо, – сказала она, – едем. Оглянувшись, она заметила, как чья-то тень скользнула по дому, но приписала это своему воображению и стала смотреть вперед.

Джон и проводник свернули на грунтовую дорогу, ведущую к дому. Увидев следы шин другой машины, Джон заглушил мотор, а проводник спрыгнул на землю и всмотрелся в следы.

– Думаю, что это «лендровер», сэр, – сказал он, проведя пальцем по земле. Затем он выпрямился и прошелся вдоль следа, осматривая склоны. Это заняло несколько минут.

– Все в порядке? – Джон вылез из машины и подошел к нему.

Проводник взглянул на компас, затем вслушался.

– Другая машина, сейчас она может быть в пятнадцати – двадцати милях отсюда. Она побывала здесь.

– Какого рода машина?

Проводник опустился на колени и склонился к земле.

– Двухколесный мотоцикл с шинами для загородной местности. Вот след.

Джон встал на колени и вслед за проводником ощупал след.

– Машина для мотокросса? – Он поднялся с колен. – Что теперь? Они уехали, мотоцикл последовал за ними?

Проводник тоже поднялся. Он развернул карту и сориентировал ее по компасу. Сверив расположение ориентиров – больницы и бумажной фабрики, – он привязался к местности.

– Едем, мы двинемся наперерез. Они едут по дороге, направляясь вот сюда. – Он ткнул пальцем в карту, и Джон кивнул.

Они уселись в машину.

Джон искоса глянул на проводника. В нем поселилось подозрение, так как этот человек был слишком хорош.

– Откуда вы все это знаете? – спросил Джон.

– Я служил в индийской армии, в спецназе, – ответил проводник, – но был ранен. – Он указал на колено. – Я получил пенсию, но ее не хватает.

Джон внимательно посмотрел на него и сказал:

– Сумка на заднем сиденье.

Проводник перенес сумку на переднее сиденье и достал из нее девятимиллиметровый браунинг. Краем глаза Джон следил за его действиями.

– Вы знаете, как с ним обращаться?

Проводник, кивнув, потрогал курок.

– Да, – ответил он, засовывая пистолет за пояс, – я знаю.

Чтобы добраться до колонии, потребовалось три часа тяжелой езды. Новая дорога доходила только до фабрики, а больница была расположена выше в горах, подальше от фабричных рабочих. Теперь опасности больше не было, лекарства были доступны, Красный Крест оказывал помощь, но старые суеверия умирали с трудом. До сих пор колонию избегали.

Грязная дорога привела их к больнице. Оливер выключил мотор, и их окружила внезапная тишина. Перед Инди было ветхое здание, недавно начавшийся ремонт не был закончен. Она вышла из машины и вошла в здание.

Ашок хотел последовать за ней, но Оливер остановил его.

– Оставьте ее одну ненадолго, – сказал он. Через стеклянную дверь приемного покоя они видели, как Инди разговаривает с врачом-европейцем. Спустя несколько минут она уронила голову на грудь и закрыла лицо руками. Врач, мужчина на вид лет пятидесяти с лишним, обнял ее. Оливер отвернулся.