Сьюзен Грейс - Леди-судьба

После этого Виктория принялась настаивать, чтобы отец вернулся к своим заброшенным делам. Однажды за завтраком она попросила отца рассказать ей о его компании.

– Я хочу знать все о твоей работе, папа. Ты ведь владелец одной из крупнейших в Англии инвестиционных компаний. Мне бы очень хотелось побывать в твоем офисе.

– Не думаю, что там тебе понравится, солнышко, – накрыл ладонью руку дочери Джеффри. – Работа с бумагами со стороны может показаться простой, а по сути, это монотонный кропотливый труд. Нет, деловой офис – это явно не самое интересное место для большинства юных леди.

– Я не принадлежу к «большинству юных леди», – нахмурилась Виктория, – и, хотя мне всего четырнадцать, я свободно владею пятью языками. Пишу грамотно и аккуратно, отлично считаю. Из-за того, что я девочка, меня не возьмут ни в Оксфорд, ни в другой крупный университет. Так чем же мне заняться, как не работой в офисе, папа?

– Хорошо. Я возьму тебя в «Карлайл Энтерпрайсез» и покажу, чем мы там занимаемся. Если тебе не понравится у нас, тогда подумаем, где можно будет применить твои таланты.

Виктория и представить себе не могла, что помещение может быть таким огромным и многолюдным. В его чреве разместились целые роты клерков, взводы бухгалтеров и адвокатов, над которыми, словно полковник, возвышался главный управляющий, занимавшийся делами в отсутствие отца, но не имевший права заключать сделки без согласия и подписи хозяина.

Виктория с первого взгляда влюбилась в контору отца и поняла, что нашла свое место в жизни. Она решила, что должна досконально изучить весь этот сложный механизм, и поставила себе срок – четыре года.

Впрочем, столько времени ей не потребовалось. Не прошло и двух лет, как она вошла в курс всех дел и стала правой рукой отца.

Вскоре в ней проявилась отцовская хватка, и если друзья в шутку называли Джеффри Царем Мидасом, то Викторию с полным основанием можно было теперь именовать Принцессой Мидас, потому что все, к чему прикасались ее руки, превращалось в золото.

Приближался день рождения Виктории, ей должно было исполниться восемнадцать. Ванесса Грейсон убедила Джеффри в том, что ему пора вывести свою дочь в свет. Не сидеть же такой красавице всю жизнь за конторским столом, в самом деле? Ведь многие ее ровесницы уже были помолвлены или даже замужем, а у Виктории, с головой ушедшей в деловые бумаги, до сих пор не было ни одного кавалера.

Чем больше Джеффри присматривался к своей дочери, тем более поражался, как сильно Виктория напоминает ему самого себя – таким, каким он был до встречи с Евангелиной. Он невольно испытывал чувство вины перед дочерью и потому довольно легко согласился на предложение Ванессы устроить бал в честь Виктории, на котором она впервые предстанет перед лондонским высшим светом. Ему хотелось надеяться, что Виктории понравится эта идея. Однако на деле все получилось иначе.

– Зачем это, папа? Меня вовсе не интересуют балы, и я не собираюсь покорять этот так называемый свет, – заявила Виктория, узнав о планах Джеффри и Ванессы.

Джеффри был озадачен такой реакцией дочери.

– Но, Виктория, это всего лишь бал.

– Я не желаю выступать в роли дебютантки, папа, – вздохнула Виктория. – К тому же светское общество, насколько я знаю, предписывает юным леди, желающим войти в него, весь первый сезон носить только белое, а в белом я выгляжу просто кошмарно и ни за что не надену белого платья. Кроме того, вся эта суета означает, что я ищу себе жениха, но мне жених не нужен! Ведь мужчины всегда подыскивают себе жен для того, чтобы те круглыми сутками занимались домом, хозяйством, детьми, наконец. Они ищут себе красивых глупеньких куколок, а я не желаю становиться пустоголовой игрушкой!

– Прекрати, Виктория. Ты никогда не будешь фарфоровой куклой, ты для этого слишком умна и образованна. Мужчина, который полюбит тебя, должен будет принять тебя такой, какая ты есть. И тебе не нужно меняться, солнышко. Оставайся всегда самой собой.

– Ну хорошо, папа, – сдалась наконец Виктория. – Я согласна дебютировать в свете, но при одном условии: я буду носить только то, что мне к лицу. Надеюсь, на этом балу будет не так скучно, как на моем последнем дне рождения, и мне не придется удалиться куда-нибудь с книжкой.

Бал состоялся в назначенный срок, и на нем собрался весь лондонский высший свет. Даже Адам, старший сын Грейсонов, решил почтить его своим присутствием.

– Мама, – сказал он Ванессе, – я полагаю, что с моей стороны было бы неучтиво не прийти на этот вечер, но только заранее прошу простить, если я уйду оттуда пораньше. У меня назначена деловая встреча с Дрю.