Сьюзен Грейс - Леди-судьба

Он замолчал, увидев вошедшую Люси.

– Я понимаю, как вы оба озабочены судьбой Кэтрин, – сказала она, – но все равно вам нужно подкрепиться. Если хотите, я накрою прямо здесь.

Она подошла ближе, тронула рукой щеку герцога и заметила:

– Вы сегодня немного бледны. Надеюсь, вы не слишком переутомляете себя?

– Я чувствую себя прекрасно, Люси, и, признаюсь, умираю от голода. Надеюсь, ты не собираешься уморить меня? – подмигнул Джеффри.

Люси погрозила герцогу пальцем:

– В том, что вы голодны, Джеффри Карлайл, моей вины нет и в помине. Кто сегодня отказался завтракать?

Джеффри ухватил Люси за вытянутый палец и нежно поцеловал его.

– Так меня отчитывала мама, когда я был совсем маленьким мальчиком, – сказал он.

– И я буду отчитывать вас до тех пор, пока вы не перестанете вести себя словно школьник, – строго ответила Люси, с трудом сдерживая улыбку и направляясь к двери.

– Я расцениваю это как обещание, дорогая Люси, – сказал ей вслед Джеффри.

Люси обернулась через плечо и ответила на ходу:

– Можете ставить на мое обещание все свои деньги до последней монеты, ваша светлость. Гарантирую, что не проиграете!

Любовная перепалка между герцогом и Люси живо напомнила Майлсу о Кэтрин, которая за короткое время стала для него смыслом всей жизни. Оставаться в неведении относительно ее судьбы было просто невыносимо. Майлс, извинившись перед герцогом, вышел.

Он открыл дверь гостиной, примыкающей к спальне Кэтрин, и вошел в комнату, где им посчастливилось провести наедине столько быстротечных часов. В комнате был разожжен камин, а в канделябрах горели свечи – Дарси вела себя так, словно ее хозяйка в любую минуту могла вернуться к себе домой. Майлс присел в кресло возле письменного стола.

В воздухе еще витал тонкий аромат духов Кэтрин. Майлс с тоской втянул его ноздрями, печально опустил голову и тут же наткнулся глазами на лист исписанной бумаги, лежащий под столом.

Он поднял его, узнал почерк Кэтрин и принялся читать письмо, которое она так и не успела ему отправить.

Поначалу он очень удивился, обнаружив, что письмо написано по-кельтски, однако вскоре догадался, что этот язык обеспечивал письму дополнительную защиту. Майлс читал и словно слышал голос Кэтрин, шепчущий ему признания в любви. Сердце его разрывалось от боли. Он читал и перечитывал строчки, вновь и вновь поражаясь тому, насколько одинаково они с Кэтрин думают, чувствуют и переживают.

Кроме признаний в любви, Кэтрин кратко описывала все события последних двух дней, а затем перешла к ощущению надвигающейся на нее опасности. Она предчувствовала, что беда с ней приключится очень скоро.

С этого момента стало заметно влияние лауданума на мозг Кэтрин – строчки становились все более неровными, буквы разъезжались в разные стороны, и было все труднее разбирать ее почерк. Кроме того, она перешла с кельтского на английский. Что же касается самого последнего предложения, то оно показалось Майлсу совершенно непонятным.

« Страж богатства уже при дверях», – вот что успела написать Кэтрин, уже теряя сознание.

За обедом Майлс рассказал Джеффри и Люси о найденном письме. Зачитал его вслух, опуская лишь те места, которые касались их с Кэтрин отношений. Прочитал он и последнюю строчку, признавшись при этом, что совершенно не понимает ее смысла.

– Как я понимаю, она предчувствовала опасность, но не знала, что или кто именно ей грозит, – заключил Майлс.

– А мне кажется, что она как раз знала это, – возразила Люси. – Вы не повторите для меня еще раз эту строчку?

– « Страж богатства уже при дверях», – повторил Майлс, тряхнул головой и повернулся к Люси: – Может быть, у Кэтрин к этому времени уже все мысли в голове перепутались от лауданума? Ведь эта строчка никак не вяжется со всем остальным текстом письма.

– Все вяжется, – возразила Люси. – А ответ, я думаю, нужно искать в книге, куда Виктория выписывала имена. Сейчас я принесу ее.

Ожидая возвращения Люси с загадочной книгой, Майлс продолжал недоумевать вслух:

– Книга с именами. Что это за чертовщина такая, вы не знаете, Джеффри?

– Отчего же, – усмехнулся Джеффри. – Знаю. Виктория давно уже интересовалась значением имен и выписывала их в особую книгу. Так, например, имя, под которым меня крестили, – Джеффри Дерек, в переводе означает « Мирный пастырь, данный людям богом». В прошлом году она перевела мне и ваше имя – Майлс Трелен, что означает « Солдат вечерней звезды». А Грейсон, между прочим, это « Сын судьи». Ее собственное имя, Виктория Роксанна, переводится как « Победа на заре». Очень любопытно, не правда ли?