Сьюзен Кэррол - Темная королева

– Подарка, что ты послала, – поправила ее Арианн. – Тебе не следовало этого делать, Габриэль. Не думаю, что было разумно наносить оскорбление графу.

– Ха! Оскорбление – единственное средство избавиться от такой высокомерной особы, как Ренар. Сомневаюсь, чтобы он снова тебя побеспокоил.

Проделка Габриэль с соломенной невестой, возможно, на время озадачила графа, но Арианн опасалась, что Ренар, как до него все другие Довилли, был не из тех, кто терпит неповиновение.

Арианн принялась убирать разбрызганные по столу остатки снадобья. Остывая, оно темнело, становилось похожим на кровь.

Габриэль, разглядывая следы неудавшегося опыта и морща нос, неторопливо прохаживалась вокруг сестры.

– Боже, что ты здесь натворила?

– Ничего путного. Пыталась приготовить снадобье для почвы, надеясь в этом году удвоить урожай зерновых.

– Кажется, мама говорила, чтобы мы никогда не пытались заниматься черной магией.

– Это наука. – Арианн подняла намокший половик и встряхнула его над мусорным ведром. Габриэль уставилась на жженое пятно на столе.

– Сдается мне, что это такая наука, которая не прибавляет урожай, а уничтожает его.

– Кажется, я не разобралась в рецептуре, но надо что-то делать, чтобы добыть больше денег.

Денег, которые страшно нужны, чтобы расплатиться с долгами, оставленными отцом, и обеспечить сестрам приданое, если папа не вернется. Но это совсем не интересовало Габриэль, которая спокойно пожала плечами.

– А почему бы тебе не попытаться превратить свинец в золото, вместо того чтобы пробовать поджечь дом?

Арианн ответила яростным взглядом. Пожалев о вылетевшей из уст нелепой шутке, Габриэль подошла к сестре и нежно обняла ее.

– От твоих забот и волнений навсегда останутся морщины. Я уже тебе говорила, что богатство женщины – в ее лице. Куда выгоднее было бы попробовать составить какой-нибудь крем для кожи. Я бы наверняка воспользовалась новой косметикой.

– Новая косметика – последнее, что тебе нужно, Габриэль. Я помню время, когда ты больше интересовалась новыми оттенками на твоей палитре.

– Детские забавы, дорогая сестрица. Женщине баловство с красками не принесет ни богатства, ни славы. Никто никогда не закажет у меня портрет или фреску для своего дворца. У женщины только один способ преуспеть в этом мире. – Оглаживая рукой свои щедрые формы, Габриэль тряхнула головой. – Девушке надо научиться лучше употреблять другие свои способности. Как тебе нравится мое новое платье? Дошила только сегодня утром.

– Слишком роскошное для этого острова.

– А я не намерена до конца своих дней хоронить себя на этом острове.

Арианн не могла терпеть, когда Габриэль говорила с таким цинизмом, хотя и знала причину этого, скрывавшую за ожесточением сестры глубокую душевную рану. Однако любая попытка вызвать сестру на откровенность только привела бы к очередной ссоре, а у Арианн в данный момент не лежала к этому душа.

Если бы она освободила котел и начала все сначала, то, возможно, успела бы до ужина еще раз попытаться изготовить снадобье. Но теперь, когда под рукой вертится Габриэль, ничего не получится.

– Ты говоришь, что меня искала, – напомнила Арианн. – Что-нибудь важное?

– Просто подумала, что стоит рассказать тебе, что натворила Мири.

– Ради бога, Габриэль, не надо!

Когда-то младшие сестры были неразлучны, но в последнее время постоянные ссоры Габриэль и Мирибель доводили Арианн до отчаяния. Ей хватало забот и без того, чтобы улаживать их очередную ссору.

– Ты уже не маленькая, чтобы сплетничать мне о Мири, – заметила Арианн.

Габриэль вспыхнула, по-детски надула губы, от изысканных манер не осталось и следа.

– Хорошо. Я подумала, что тебе надо бы знать. Но ладно, не стоит беспокоиться. – Повернувшись на каблуках, с видом оскорбленной принцессы она шагнула к лестнице. Продолжая говорить, аккуратно подобрала юбки и полезла наверх. – Я просто считала, что тебе следует знать, что Мири грозит опасность быть арестованной, даже повешенной… Так и быть, забудем об этом.

Арианн подавила тяжелый вздох. У Габриэль была склонность драматизировать события, правда, не сравнимая со способностью двенадцатилетней Мирибель попадать во всякого рода неприятные истории.

Арианн поспешила к лестнице и с беспокойством подняла вверх лицо.

– Хорошо, лучше расскажи. Уж не пыталась ли она снова выпустить голубей мадам Помфрей?

Габриэль уже выкарабкалась из люка, но все же взглянула вниз.