Барбара Смит - Любовь-победительница

– Ты захлопнул дверь прямо у меня перед носом! – возмутилась она. – Я так и знала, что ты учтив лишь на публике.

Адам, не обращая на нее внимания, распахнул парадную дверь, и заспанный дворецкий бирюзовой с золотом ливрее вскочил со стула.

Адам крикнул:

– Где герцогиня?

– Наверху, ваша светлость. Позволю себе заметить, что здесь сегодня были ужасные события.

– Адам! – окликнула его мать. – Слава Богу, ты дома!

Она спускалась по парадной лестнице, цепляясь за перила, словно у нее подкашивались ноги. Ее платье было заляпано, седые волосы струились по спине. Неряшливый вид поразил Адама: мать всегда следила за своим внешним видом и была очень аккуратна.

– Мама! – воскликнула Софи. – Что случилось?

Адам устремился к матери и, заключив ее в объятия, почувствовал, как дрожь сотрясает ее хрупкое тело. Он ужаснулся, вдруг осознав, что ее платье забрызгано кровью.

– Кто-то поранился?

– Это все его любовница! – воскликнула она. – Разве я не говорила, что эта наглая девчонка погубит твоего брата? Разве не говорила?

Она была на грани истерики. Сдерживая собственный страх, Адам успокаивающе гладил ее по спине.

– Успокойся и расскажи мне, что случилось.

Герцогиня подняла голову и судорожно вздохнула. Слезы блестели на ее все еще красивом лице.

– Ах, Адам, эта ужасная женщина стреляла в моего Сирила!

Лондон

15 мая 1817 года

– Вы чего, с ума сошли? Зачем вы сюда вернулись?

Стоявший на пороге старый слуга уставился на Мэри, раскрыв от удивления рот. Его бульдожье лицо было испещрено сеточкой красных сосудов, голову украшали тугие седые кудри. Свет от лампы в его огромной, похожей на медвежью лапу руке отражался в медных пуговицах зеленой ливреи. Лохматый пес, прижавшийся к его ноге, помахивал коротким хвостом.

Слуга настороженно выглянул из дверей и торопливо окинул взглядом окутанную сумерками улицу, воздух которой был пропитан дождем и запахом сажи. Спустя мгновение он так стремительно втащил ее в дом, что она, споткнувшись о порог, едва не упала.

– Пошевеливайтесь, мисс Джозефин! Эти чертовы сыщики с Боу-стрит [1]разыскивают вас.

Парадная дверь с молотком в виде головы льва захлопнулась, и Мэри оказалась в элегантной прихожей. Лестница, уходившая вверх, казалась бесконечной.

Вода стекала с подола ее платья на мраморный пол, от промозглой сырости стучали зубы. Сбросив с головы капюшон промокшей накидки, она сказала:

– Я не Джозефин. Я ее сестра Мэри. Мы близнецы.

Старик ахнул.

– Чудно как-то! – Прищурившись, он осмотрел ее с ног до головы. – Я знал, что у нее есть сестра. Да вы же вылитая она! Кожа белее снега, волосы словно огонь. Но мисс Джозефин никогда не носила прическу, как у старой девы.

– Сэр, прошу вас, я приехала издалека. Где моя сестра? И кто такие сыщики с Боу-стрит?

– Мисс Джозефин непременно прежде напоила бы вас чаем, – проворчал слуга. – А потом я расскажу вам всю мерзкую историю от начала до конца.

Повернувшись, он захромал по коридору, подволакивая ногу. Собака осталась с Мэри, тычась ей в руку до тех пор, пока Мэри не почесала ей за ухом. «Мерзкая история»? Что это может значить?

Снедаемая недобрыми предчувствиями, Мэри растерянно стояла в прихожей, не зная, следует ли ей остаться здесь или идти за слугой. Она плохо представляла, как следует вести себя в таком роскошном доме. По сравнению с повозкой дом был настолько огромен, что просто дух захватывало. Картины в позолоченных рамах украшали стены. Шторы на окнах были задернуты, не пропуская в комнату серый уличный полумрак. Тени обволакивали мебель, словно чехлы от пыли. Мэри чувствовала себя потерявшейся в густом лесу девочкой и отчаянно желала получить ответ на мучивший ее вопрос.

Она с грохотом бросила саквояж, в котором были все ее пожитки, и устремилась за слугой. Дверь в дальнем конце коридора захлопнулась. Она распахнула ее, спустилась по каменным ступенькам и оказалась в просторной кухне. В камине потрескивали дрова, наполняя помещение уютным теплом; огонь отражался в рядах медных горшков и серебряных тарелок на полках. Одноухий полосатый кот устроился на шкафу, сверкая зелеными глазами.

Мэри скромно стояла в сторонке, не зная, как слуга отреагирует на ее присутствие. Ей потребовалось все мужество, чтобы совершить путешествие из Суссекса в битком набитой пассажирами почтовой карете. Торговец с пышными рыжими бакенбардами таращился на нее всю дорогу, а потом, подмигнув, предложил стать ее провожатым в городе. Она сумела ускользнуть от него на станции, смешавшись с толпой, и бродила много часов, прежде чем разыскала дом, адрес которого запомнила из единственного письма, полученного от Джо.