Жюльетта Бенцони - Исповедь рогоносца

– На этот раз ты займешь рядом со мной место, которое принадлежит тебе совершенно законно. Не может и речи быть о наполовину закрытых дверях, о разных лестницах… Они будут принимать у себя мою жену! Пора, чтобы все в империи узнали: у меня есть супруга, которую я люблю и которая вполне это заслужила.

Радость, которая охватила при этих словах герцогиню Гогенбергскую, оказалась куда сильнее ее страхов. Впрочем, если и существовала какая-то опасность, то, как ей вдруг показалось, разделенная на двоих, она уже не имела никакого значения. И вот в Бельведере с энтузиазмом принялись готовиться к поездке на Балканы.

Однако по мере того, как приближался отъезд, у Франца-Фердинанда все чаще стали возникать какие-то смутные опасения. Когда-то в Богемии одна гадалка сказала ему, что он умрет насильственной смертью, и добавила, что его смерть станет причиной мировой войны. И теперь мысль об этом превращалась в навязчивую идею, наводила на него тоску. Он гнал ее, взывая к рассудку и обвиняя себя самого в приверженности глупейшим суевериям, но мысль эта упорно возвращалась. Он даже не решался признаться в этом Софии.

И еще кое-что было ему очень неприятно. Да, конечно, в Сербии София будет для всех эрцгерцогиней, но ведь до тех пор ей придется совершить путешествие без мужа. Так требовал протокол. Поэтому 23 июня Франц-Фердинанд один сел в Вене в специальный поезд, который должен был довезти его до Триеста. Там наследника престола уже дожидался крейсер «Viribus Unitis». Утром 25 июня этот крейсер доставил его в устье реки Неретвы, откуда он должен был добираться до Сараева.

В Илидже он встретился с Софией, которая приехала туда из Вены через Загреб вместе с графиней Ланиус, исполнявшей при ней роль придворной дамы. Впервые на глазах у венского двора и под самым носом у него София должна была предстать перед народами Боснии-Герцеговины в качестве эрцгерцогини Софии. В Илидже ее приняли весьма радушно и устроили в честь царственной четы грандиозный парадный ужин.

Назавтра София с Францем-Фердинандом должны были торжественно въехать в Сараево, и они даже не подозревали, что там их ожидает встреча с Роком, принявшим обличье тощенького студентика, которому еще не исполнилось и двадцати лет, но на котором в тот день зижделось тайное всемогущество группы «Молодая Босния».

– Мне кажется, все это – во сне, – шептала София, тихонько пожимая руку мужа. – Это солнце, эти цветы… и этот прием. Что ты скажешь? Разве нас здесь не любят? Только послушай!..

Действительно, на протяжении всего пути, по которому двигался их кортеж, жители Сараева встречали гостей овациями, бросали им цветы и бурно радовались. Это приводило в восторг Софию, но почему-то совсем не трогало эрцгерцога. Он хорошо знал: настоящей причиной этой выражавшейся как по команде всенародной радости может быть только страх перед ним. Тем не менее нельзя было не признать, что древняя столица Боснии была необычайно хороша под лучами жаркого летнего солнца. Воды Босны сияли, белый минарет мечети напоминал фонтан, искрящийся в солнечных лучах. Над городом вырисовывался внушительный, но тем не менее очень изящный силуэт старого сераля Махмуда II. Франц-Фердинанд нежно улыбнулся жене.

– Им куда больше нравится твоя улыбка, дорогая, чем моя физиономия старого вояки! Вот почему они так нас приветствуют, – сказал он. – И если эта поездка окажется удачной, то – только благодаря тебе…

Генерал Потьорек, сидевший напротив царственной четы в огромном автомобиле марки «Бенц», посмотрел куда-то в сторону и сделал вид, что ничего не слышит и интересуется только пейзажем. Цветы продолжали падать дождем со всех сторон – в основном это были душистые розы, собранные в громадные, роскошные букеты.

Внезапно один букет, который казался еще больше остальных, упал прямо на колени герцогине. Она хотела было вдохнуть аромат цветов, но Франц-Фердинанд вдруг заметил, что из середины букета тянется дымок. Быстрый, как молния, эрцгерцог схватил цветы, прежде чем жена успела до них дотронуться, и выбросил букет из автомобиля. Цветы упали на дорогу, сразу же раздался взрыв…

Взрывом бомбы, спрятанной в букете, слегка задело шею Софии, но двое пассажиров машины, ехавшей следом за «Бенцем», были тяжело ранены: доктор Мерицци и граф Боос-Вальдек. Множество раненых оказалось и в толпе встречающих. Увидев, что на платье жены стекает струйка крови, эрцгерцог пришел в бешенство. Может быть, гнев его был особенно силен, поскольку поддерживался тщательно скрываемым страхом.