Лестница привела его на небольшую площадку, одна из двух дверей здесь была приоткрыта. Кейто толкнул ее, переступил порог, огляделся. Перед глазами была совершенно пустая комната с пустым камином и небольшим окном без ставен. Он закрыл за собой дверь, задвинул засов. Во всяком случае, сзади на него уже не нападут.
— Благоразумный поступок, — услышал он чей-то голос и, резко повернувшись, обнажил шпагу.
Перед ним стоял широкоплечий мужчина средних лет, тоже со шпагой в одной руке и с кинжалом в другой. Видимо, он появился из высокого пустого камина.
— Стрикленд? — спросил Кейто.
— Кто вы?
— Кейто, маркиз Гренвилл. — Кейто протянул руку.
— Для меня это высокая честь. — Уолтер Стрикленд вложил оружие в ножны и пожал протянутую руку. — Стало чертовски трудно, должен признаться, сохранять собственную жизнь в последнее время, — добавил он, коротко рассмеявшись.
— Мы так и поняли, — кивнул Кейто. — Все посланные нами агенты исчезали. — Он подошел к окну, посмотрел на улицу. — Здесь безопасно?
— Отнюдь. Я не знаю тут такого жилища, а потому постоянно переезжаю с места на место. Вам повезло, что сегодня вы застали меня здесь. Вечером я направляюсь в Гаагу, оттуда намерен послать несколько донесений.
— Вы слышали, Уолтер, о том, что наш король поехал мириться с шотландцами и просить у них помощи?
— Нет. Это хорошо или плохо? Отсюда все видится по-другому.
— Мне поручено передать вам, чтобы вы возвращались.
— Вот как? Скажу по чести, меня это радует. Хочется снова увидеть наши зеленые поля. Или они уже покраснели от крови? — Он снова издал короткий смешок.
Кейто не разделил его веселости.
— Пожалуй, вы не далеки от истины, — сказал он. — Но дело идет к концу.
— Если шотландцы не окажут помощи нашему королю?
— Все возможно, — уклончиво ответил Кейто. — К счастью для нас, король Карл никогда не считался верным союзником.
Он снова приблизился к окну. Его не оставляло странное ощущение от удивительной быстроты и легкости, с какими удалось выполнить миссию. Немыслимое стечение обстоятельств! Если бы еще так же легко и просто можно было выбраться отсюда…
Вдруг его внимание привлекло какое-то движение на улице. У дверей дома напротив появился какой-то человек в странноватом наряде. Собственно, ничего удивительного в самой одежде не было: потрепанная куртка, матросская шапка, низко надвинутая на лицо. Но почему во всем его облике чудится что-то знакомое?
Фиби следовала за Брайаном и его сообщниками до самого «Черного тюльпана». Они вошли внутрь, а она осталась на улице, прохаживаясь, как ей казалось, с независимым видом, поддевая ногой камешки, пытаясь даже насвистывать сквозь зубы и не выпуская двери таверны из виду.
Ей даже нравилась эта игра, ее не покидало ощущение, будто она пишет пьесу и одновременно принимает участие в ней. Однако Фиби ни на секунду не забывала, кем являются действующие лица этой драмы, которая в любой момент может перерасти в настоящую трагедию.
Никто из проходящих мимо не задерживал на ней взгляд, из чего она делала вывод, что совсем неплохо справляется со своей ролью.
Но вот в дверях таверны показался один из людей Брайана — могучий бородатый мужчина. Он поглядел по сторонам, вложил в рот пальцы и резко свистнул. Фиби отошла подальше, но не спускала с него глаз.
Она увидела вскоре, как к бородачу подбежал мальчишка в рваной одежде. Не было слышно, о чем они говорили, она лишь поняла, что мальчик боится побоев и в чем-то как будто оправдывается.
Потом из дверей вышел Брайан. Он тоже выслушал мальчишку, кивнул и бросил на мостовую мелкую монету, которую тот сразу же схватил и убежал. Бородач смачно сплюнул, вытащил из ножен блеснувший на солнце кинжал, провел рукой по лезвию и начал точить его о каменную стену у входа. В его движениях была спокойная деловитость и в то же время, так казалось Фиби, неотвратимая угроза, от которой холодело внутри.
Вскоре к бородачу и Брайану присоединились остальные; негодяи перекинулись несколькими фразами и двинулись по улице — видимо, к центру города.
Фиби шла за ними на безопасном расстоянии, стараясь по возможности прятаться в арках домов, за углами — на случай, если кто-нибудь из них вдруг обернется. Однако они шагали не оглядываясь и так дошли до улицы, где, судя по всему, жили обувных дел мастера.
В голове у Фиби неотвязно вертелась одна мысль: почему никто, решительно никто не замечает, что эти беспечные люди, так дружно шагающие по улице в этот весенний солнечный день, нацелены на гнусное убийство? И совершат они его так же спокойно, как делают глоток пива или садятся в седло. А все прочие, глядя на них, вероятно, думают, что идут просто веселые, приличные люди — может, в гости к кому-то, а может, после многодневного утомительного плавания на корабле спешат к своим женам и детям. Но они спешат убивать!
Читать дальше