Виктория Холт - Путь на эшафот

Она была уверена, что погибнет. Она слышала, что они затерялись, отстали от остальных. Умереть такой молодой и не раскаяться в своих грехах! Какой ужас!

Позже, когда ее совсем перестало тошнить, настроение улучшилось, потому что по натуре она была любительницей приключений, а это было очень интересное приключение. И даже когда корабль зашел в Булонский порт и Анна вместе с другими пересела в маленькую лодку, возбуждение не оставляло ее. Ветер трепал ее длинные черные волосы, пряди которых закрывали ей лицо, как будто злился, что море не поглотило ее навсегда. Морская соль жгла лицо. Она была очень утомлена и обессилена.

Но уже через несколько дней, наряженная в малиновый бархат и сидя верхом на белой лошади, вместе с другими участвовала в процессии, направлявшейся в Аббефил.

– Малиновый цвет очень идет маленькой Болейн, – шептались между собой фрейлины. Они завидовали ее красоте, хотя она была еще совсем маленькой девочкой.

В то время двор французского короля еще не блистал своим великолепием и весельем. Правивший в то время Людовик отличался скупостью. Он предпочитал, чтобы его считали скупым, чем расточительным, и не хотел обременять свой народ налогами. Это был почти идеальный мужчина: пил и ел он в меру, был спокоен и лишен воображения. Правда, умом не блистал, зато его лозунг гласил: вначале Франция, Франция превыше всего. Двор его отличался скромностью, что не соответствовало замашкам его подданных. Скромность была присуща покойной королеве и ее двум дочерям – Клавдии, которая была инвалидом, и младшей Рене. Потому не было ничего удивительного в том, что все ждали восхождения на трон Франциска, его наследника, которого называли Великолепным. Франциск, как и Людовик, принадлежал к ветви герцога Орлеанского, и хотя являлся прямым наследником престола, взойти на трон он мог только в том случае, если у Людовика не будет сыновей. Франциск вместе с матерью и сестрой с нетерпением ждали смерти Людовика, который, по их мнению, жил слишком долго. Они ужасно огорчились, когда он женился на молоденькой девушке. Их нетерпение сменил гнев, потом отчаяние и, наконец, страх.

Луиза Савойская, мать Франциска, была смуглой и темноволосой, к тому же очень энергичной и честолюбивой, если дело касалось ее сына – ее Цезаря, как она его величала. Это было странное семейство – мать, сын и дочь. В их привязанности друг к другу ощущалось что-то нездоровое, их всегда видели вместе, всегда обособленно. Луиза обращалась за советами к звездам, ища благоприятных предзнаменований для своего сына. Маргарита, герцогиня Алансонская, одна из самых образованных женщин своего времени, очень волновалась при малейшей угрозе, могущей помешать ее брату стать королем Франции. Сам Франциск был моложе сестры – ему исполнилось всего двадцать лет. Это был смуглый и очень худой юноша с носом с горбинкой и чувственным ртом, что говорило о его сексуальности. К сексу он относился так же естественно, как к еде, и был безмерно предан матери и сестре. Уже в пятнадцать лет любовные приключения стали для него обычным делом. Он был очень щедр, остроумен, недурно писал стихи. К тому же отличался умом и искренностью. Он постоянно влюблялся, и ему нравилось, когда его окружение предавалось таким же усладам. «Любовь вечна! – восклицал он. – Руки прочь от любви! Несчастливы только дураки. А что такое счастье, как не удовлетворение любовной страсти? Только недалекие люди не пользуются даром, ниспосланным им богами. Только тупицы гордятся своим целомудрием. Девственность – большая глупость».

Луиза восхищалась своим Цезарем. Маргарита Алансонская говорила о своем дураке муже: «Почему он не такой, как мой брат?» И французский двор, уставший от скупости Людовика и влияния, оказываемого на него королевой, которую они звали весталкой, с нетерпением ожидали, когда наконец Людовик оставит свой трон.

А теперь старый король женился на молодой девушке, и она может нарожать ему кучу детей. Луиза Савойская пылала ненавистью к королям Франции и Англии. Маргарита хирела, опасаясь, что ее любимый братец лишится принадлежавшего ему наследства, а Франциск восклицал: «Как очаровательна эта маленькая Мария Тюдор!» – и с отвращением смотрел на свою невесту, хромую Клавдию.

Анна Болейн очень жалела Клавдию. Как печально, когда тебя не любят, когда твой нареченный, твой будущий муж, как переливающаяся цветами радуги стрекоза, садящаяся то на один, то на другой цветок в саду, флиртует со всеми до единой красавицами. Она познавала жизнь, прислушиваясь и приглядываясь ко всему, что в ней происходило.