Сьюзен Гастингс - Венера и воин

Даже хозяйственные помещения, такие как кухня, кладовая и комнатки для рабов, свидетельствовали о благосостоянии хозяина. Здесь имелась даже ванна с теплой и холодной водой, подогретым полом и мраморными скамейками для отдыха.

В столовой, длинной комнате, выходившей на перистиль – внутренний двор, окруженный колоннами и засаженный бесчисленными растениями, – уже царило оживление. Утренний ветерок колебал тонкие занавеси, отделявшие комнату от перистиля. Пол комнаты украшала искусная мозаика, стены были цвета охры. Одна из стен была украшена мозаикой, изображавшей девушку, собирающую виноград. Потолок блестел цветным фаянсом и заставлял играть отражавшийся от него свет всеми красками. Посреди комнаты стояло несколько кушеток, а перед ними – большой стол. Рядом находилась железная печь для подогревания еды и напитков.

Домашняя рабыня взяла из бронзового сосуда на печке теплой воды и смешала ее с вином. Стол был уставлен вазами, полными фруктов, печеньем с медом, холодным мясом и белым хлебом.

Изящная женщина в светлой тунике вошла в комнату. Ее темные вьющиеся волосы были искусно собраны в высокую прическу, поддерживаемую золотыми обручами. Это была Ромелия, супруга сенатора. Она испытующе оглядела стол.

– Друзилла, поставь сюда вазу с засахаренными фруктами.

Рабыня послушно взяла большую серебряную вазу и поставила ее на мраморный стол, ножки которого представляли собой четыре крылатых мифологических существа.

Из перистиля донесся детский крик и жалобные сетования женщины. Двое мальчиков в возрасте семи и десяти лет сражались на деревянных мечах. Их нянька напрасно пыталась разнять этих боевых петухов. Ромелия сердито нахмурила тонкие брови.

– Оставь их, пусть учатся утверждать себя, – услышала она глухой голос. Позади нее стоял Валериус, уже одетый в тогу.

– Все в свое время, – возразила Ромелия. – Школа фехтования только после обеда, сейчас они должны вместе с нами позавтракать.

Она снова повернулась к накрытому столу. В дверях появилась еще одна нянька, которая вела за руку одну девочку, а вторую держала на руках.

– Что с Ливией? Она совсем мокрая, – поинтересовалась Ромелия, потрогав белое платьице девочки.

– Она играла у бассейна, потому что Титус забыл там свою лодку, – извинилась нянька.

– А для чего здесь, собственно говоря, ты, слепая сова? – рассердилась Ромелия. – Ты должна следить за детьми. Ливия могла утонуть.

В гневе она подняла руку, чтобы наказать няньку, но до того, как Ромелия успела ударить, между ними встал сенатор и взял маленькую девочку на руки.

– Моя маленькая Ливия – водяная нимфа, – пошутил он и подбросил обрадовавшегося ребенка в воздух. – А теперь попробуй засахаренные фрукты. У воды ты будешь играть, если твоя нянька будет рядом, хорошо? Ты мне обещаешь?

Малышка кивнула и с удовольствием откусила кусочек лакомства.

Валериус вернул ребенка няньке и прилег на кушетку. Дожевывая печенье, он махнул старшей из девочек.

– Валерия, садись со мной. Твоя нянька рассказала мне, что ты знаешь наизусть греческое стихотворение. Я горжусь тем, что ты так хорошо учишься, и твой учитель доволен тобой.

Он протянул девочке печенье.

– Не давай ей так много есть, а то она станет мощной, как кулачный боец, – вмешалась Ромелия и посмотрела на стройное тело девочки. Она уже дала указание няньке бинтовать девочке грудь, чтобы та не стала слишком пышной. В римском обществе для девочки не было ничего важнее красоты, если она хотела сделать хорошую партию.

Валерия взглянула на отца и улыбнулась.

– Сегодня наш греческий учитель хочет рассказать нам о феях цветов. Урок будет проходить в саду. Папа, можно я сплету тебе венок из цветов?

– Конечно, можешь, моя дорогая. Ты должна и себя украсить цветами, потому что выглядишь с ними особенно хорошенькой.

С раскрасневшимися лицами, в поту, в столовую вошли два мальчика. На них были легкие туники цвета корицы, все в грязных пятнах.

Валериус рассмеялся:

– Ранним утром уже ссоримся, да?

Мальчики смущенно опустили глаза.

Ромелия уже удобно расположилась на одной из кушеток и маленькими глотками потягивала вино. Небрежным движением руки она указала няньке, чтобы та вымыла и переодела мальчиков.

– Северус, у тебя хороший выпад, – крикнул сенатор вслед, когда оба мальчика покидали зал. – Только надо больше работать верхней частью тела.

– Они должны не фехтовать, а учиться, – проворчала Ромелия, – их греческий учитель жалуется, что они не проявляют должного интереса к математике.