Кристина Додд: Третий поклонник

– Да уж. – Гарри все еще всхлипывал от смеха.

Он не мог припомнить, когда так смеялся. Его работа была мрачной и опасной, и он стал таким же. Теперь, глядя, как леди Джесси уплетает вторую булочку, Гарри почувствовал, как спадает его напряжение, ему хотелось смеяться и без умолку говорить с ней.

– Вкусно. – Она облизала пальцы. – Особенно с лимонным мармеладом.

– Ваши поклонники, – напомнил он.

– Здесь так приятно. Неужели нужно говорить о них?

– Думаю, придется, если меня ждет визит Дженор-Редмонда.

Она вздохнула.

– Даже во времена моего появления в свете отец считал, что мне нельзя доверить самостоятельный выбор мужа. Поэтому выбирал он, и все женихи неизменно оказывались унылыми, основательными пожилыми мужчинами, его друзьями, которые готовы были смириться со мной из-за моего состояния.

Гарри мог легко представить себе мужчин, которых виконт назвал своими друзьями.

– Продолжайте.

– Всякий раз, когда находился человек, которого я могла бы полюбить, мой отец избавлялся от него. – Она уставилась на носки своих черных прогулочных башмаков. – Обычно с помощью подкупа.

– Да уж, настоящая любовь.

– Нет, не настоящая любовь, но по крайней мере хоть немного волнения! Во всяком случае, проблема вам ясна. Я могу по собственному выбору выйти за молодого неудачника, охотника за состояниями, или за… старого охотника за состояниями по выбору отца. С молодым неудачником я буду несчастной. Со старым умру со скуки. – Отставив тарелку, она подалась вперед и взяла Гарри за руку. – Насколько я заметила, мужчины никогда не интересуются самими женами, а только тем, что жены могут им принести. Я не хочу задевать ваших чувств, мистер Уиндберри, – она сжала его пальцы, – но мужской пол совершенно не заслуживает доверия.

– Леди Джесси, вы нанесли тяжелый удар моему мужскому самолюбию. – Очарованный он следил, как легкая улыбка снова порхнула по ее губам.

– Вы смеетесь надо мной, мистер Уиндберри.

– Полагаю, вы продемонстрировали большую мудрость, леди Джесси. – Он сжал ее пальцы в своей ладони. – Но умоляю, объясните: если ваши поклонники здесь и преследуют вас, что дадут попытки спрятаться от них?

– Если они меня не найдут, мне не придется им отказывать.

– Это не сработает. Вы не можете остаться здесь навсегда, прячась в кустах.

Ее губы задрожали. Огоньки в прелестных глазах погасли.

– Думаю, нет.

Краем глаза Гарри заметил движение у стены дома.

– Моя дорогая леди Джесси, ваш первый поклонник догнал вас.

Джесси быстро повернула голову. Мистер Уиндберрине ошибся. Дженор-Редмонд, пронзая ее пристальным взглядом, хромал мимо рододендронов. Великолепные розовые цветы, казалось, поникли от его присутствия.

В панике она снова повернулась к мистеру Уиндберри:

– Пожалуйста, не оставляйте меня с ним наедине.

– Это мой дом.

Он не станет помогать? Несмотря на его открытый смех и добрые слова, она не могла понять этого человека. Было в нем что-то резкое, острое, будто под обаянием пряталось лезвие бритвы. Он приказывал, а не говорил, постоянно наблюдая за округой. Не сказать, что он не сосредотачивался на ней, на это Джесси не могла пожаловаться. Но она готова была поклясться, что в то же время он следит за полетом каждой птицы, за движением любого существа.

– Хотите сказать, что поступите, как вам нравится, а не так как я прошу?

– Нет, я хочу сказать, что никто не прогонит меня с моей веранды.

Прижав руку к груди, Джесси облегченно вздохнула. Значит, ей нужно просто остаться здесь, и она будет избавлена от отвратительных, слюнявых поцелуев Дженор-Редмонда. Хотя мистер Уиндберри уверяет, что некоторые мужские поцелуи вполне приятны и даже доставляют удовольствие.

Поцелуи мистера Уиндберри?

Он сжал ее пальцы:

– Не унывайте. Все будет хорошо.

Она бросила на него взгляд, как ей казалось, испепеляющий. Однако мистер Уиндберри насмешливо улыбнулся, и она поняла, что он подбадривает ее.

Ну и человек. Если бы отец нашел ей такого же жениха, как мистер Уиндберри, она послушно отправилась бы под венец. Джесси украдкой взглянула на него. Да, с таким она бы с радостью пошла к алтарю.

Черные волосы отброшены со лба. Прямой нос со следами старого перелома. Широкие губы, столь мягкие и чувственные, что ей хотелось целовать их снова и снова, пока он не откроет ей все тайны любовных ласк. А эти глаза… синие, волшебно, неправдоподобно синие, океан синевы, который скрывает его мысли, чувства, пока она не попытается узнать их.