Виктория Холт: Павлинья гордость

Наконец все скрылись в доме, а я потихоньку добралась до моста. Но ощущение, что за мной следят, не покидало. Наверное, оно возникло из чувства вины: нельзя ступать на чужую территорию. Я бежала изо всей силы и только на другой стороне ручья остановилась.

Мне опять показалось, что за деревьями кто-то движется. Значит, за мной действительно наблюдают. А вдруг этот человек пожалуется маме? Тогда беды не миновать. Если узнают, что я ступила ногой на запретную землю врага, то на мою голову падут все проклятья.

В Дауэре я встретила Мириам.

– Вернулся хозяин Оуклэнд Холла, – сообщила я ей.

– Спаси нас, Господи! – воскликнула сестра. – Теперь он начнет приглашать гостей, все будут пить, гулять и грязно развлекаться.

Я весело рассмеялась и сказала:

– Зато будет весело.

– Нет, отвратительно, – возразила она.

– Мне кажется, что с ним произошел несчастный случай.

– С кем?

– С тем, кто забрал у нас Оуклэнд Холл.

– И поделом ему, – довольно произнесла Мириам.

Она ушла, унося с собой ненависть к хозяину имения, а меня он страшно заинтриговал.

Я бросилась с расспросами к Мэдди, знавшей значительно больше, но молчавшей. Иногда мне казалось, что ее заставили поклясться хранить молчание.

– Няня, вчера в замок приехал человек в инвалидном кресле.

Она кивнула:

– Это хозяин.

– Тот, кто купил у нас Холл?

– Да. Он никогда не жил в подобном месте до того, как сумел сколотить состояние. Мы называем таких новыми богачами.

– Нуворишами, – как высокообразованная леди, заявила я.

– Говори, как хочешь.

– Он инвалид?

– Несчастный случай. Такое часто случается с подобными людьми.

– Что ты имеешь в виду?

– Он купил Оуклэнд Холл, а те, кто прожили в нем многие столетия, вынуждены были уехать.

– Клейверинги проигрывали деньги в карты в то время, как он работал, – сказала я. – Помнишь стрекозу и муравья? Нельзя винить его – каждый получает по заслугам.

– Какое отношение имеют к нему насекомые? Вы сами похожи на муравья, мисс Джессика: хватаетесь то за одно, то за другое.

– Совсем нет, – запротестовала я. – Просто мне хотелось бы побывать в замке. Он долго пробудет там?

– Без одной ноги много не побегаешь. Он стал инвалидом из-за проклятых денег, – Мэдди покачала головой. – Состояние – еще не все… Миссис Бакет говорит, что он останется надолго.

– Кто такая миссис Бакет?

– Кухарка в замке.

– А ты ее знаешь, Мэдди?

– Мы вместе работали в Оуклэнд Холле.

– Ты с ней изредка видишься?

Мэдди поджала губы. Стало понятно, что она встречается с миссис Бакет, и это меня обрадовало. Еще немного усилий – и я кое-что выясню.

– Я не могу пройти мимо человека, которого знаю двадцать лет…

– Безусловно.

– Нельзя винить ни миссис Бакет, ни мистера Уилмота. Для них в Дауэре места не нашлось. Не могли же эти люди остаться без работы…

– Я прекрасно понимаю… Значит, он потерял ногу?

– Вы меня опять допрашиваете, мисс, и суёте нос в чужие дела. Нет ничего плохого в том, что мы с миссис Бакет болтаем от случая к случаю, а вот вам не стоит вмешиваться. Не переходите ручей и не задавайте вопросов, заранее зная, что ответы на них вас не касаются.

Кроме известия о доверительных беседах Мэдди и миссис Бакет, мне не удалось выудить никакой другой информации.

Стоял солнечный июльский день, и я сидела на «своем» берегу ручья, обозревая территорию Оуклэнда. Именно в этот момент появилось инвалидное кресло с человеком, которого я видела в карете. Его колени были покрыты пледом, так что разобрать, сколько у него ног, не представлялось возможным. Кресло все быстрее приближалось ко мне. И только тогда я поняла, что произошло: мужчина потерял контроль над управлением, и коляска с огромной скоростью катилась к ручью. Если ничего не предпринять, через пару секунд она перевернется. Не теряя времени, я сбежала по берегу, и перескочила через ручей. К счастью, там неглубоко, и я успела как раз вовремя, чтобы, собрав все хилые девичьи силенки, предотвратить падение и остановить кресло у воды.

Человек не переставал кричать:

– Бэнкер! Бэнкер! Куда ты подевался?!

Наконец он увидел меня и понял, что мне удалось, хотя я с трудом удерживала тяжелое кресло и сидевшего в нем.

Мужчина улыбнулся мне, а потом его лицо еще больше покраснело.

– Невероятно! Как вам удалось! Вы такая малышка.

Он повернул ручку кресла, и оно двинулось параллельно со мной.

– Вот так-то лучше, – сказал он. – Я еще не привык к этой развалине. И должен поблагодарить – без вас я бы перевернулся.