Анна Кэмпбелл: Пленница греха

Она говорила, словно герцогиня в восьмом поколении. Свысока, надменно, нисколько не рисуясь при этом. Гидеон, несмотря на всю серьезность ситуации, не смог сдержать улыбки.

Разумеется, она это заметила.

— Вы надо мной смеетесь.

Он не отрицал. Напротив. В его голосе появились стальные нотки.

— Мисс Уотсон, вы нуждаетесь в нашей помощи. Я не могу запихнуть вас в карету и заставить ехать со мной.

Ложь. Конечно, он мог. Именно так и поступил бы в случае необходимости.

— Я закричу, — запальчиво сообщила она.

Почему он полон решимости спасти эту маленькую колючку? Она дрожала от боли, страха и усталости. Ее волосы цвета темной бронзы обрамляли бледное лицо. Наряд ее был порван и покрыт пятнами. И если она и была красива, то синяки уродовали ее.

Гидеон с трудом сдержал горький смех. Если даже она красавица, какой ему от этого прок?

Хватит растравлять себе душу подобными вопросами, решил Гидеон, посмотрел ей в глаза и сказал:

— Сейчас февраль. Зима. И вы не в том состоянии, чтобы путешествовать самостоятельно.

В дверях появился Талливер:

— Я нашел карету, сэр. Ее сейчас подадут.

Гидеон увидел страх в глазах девушки. Было ясно, что она не хочет, чтобы ее кто-нибудь видел. Гидеону хотелось знать почему.

— Возвращайтесь в стойло, мисс Уотсон. Хан не обидит вас.

— Я не боюсь вашего коня, — бросила Чариз в ответ.

Запахнула пальто и отошла, растворилась во мраке.

Гости самой большой гостиницы Уинчестера часто брали кареты напрокат. Уже через несколько минут небольшая карета была готова к отправлению.

Гидеон зашел в стойло. Чариз пряталась за крупом коня. Гидеон старался преодолеть привычную реакцию организма на нахождение в темном замкнутом пространстве. Но затянутая в перчатку рука, которой он взялся за перегородку, немного дрожала.

Слава Богу, сумрак скрывал его состояние. Разве сможет она доверять своему спасителю, если в темноте он дрожит как осиновый лист.

— Мы готовы.

Чариз вышла из укрытия и отряхнула пальто. Из-за боли в левой руке она не могла сунуть руки в рукава. Чариз подняла глаза, и Гидеон поразился их сиянию.

— Почему вы все это делаете?

Он пожал плечами так, словно каждый день только тем и занимался, что помогал попавшим в беду случайно встретившимся ему барышням.

— Вам нужна помощь.

— Для того чтобы брать на себя такой труд, одного этого, как мне кажется, недостаточно.

— Я зарабатываю себе очки для Страшного суда, — ответил Гидеон с легкой иронией, которой не чувствовал. Он протянул ей сверток. — Я подумал, что это может вам пригодиться.

Чариз взяла его не сразу.

— Что там?

— Шаль. Ночью холодно.

И она должна прикрыть голову, когда будет садиться в экипаж. Необычный цвет волос может выдать ее. Но если он скажет ей об этом, она сразу поймет, что он не поверил ни единому ее слову из того, что она наплела.

— Где вы взяли эту шаль? — подозрительно глядя на него, спросила Чариз.

Он спрятал улыбку. Покорность явно не была в числе ее добродетелей. При желании он мог в один миг сделать так, что она потеряет сознание. Именно так он и хотел поступить, однако передумал. Она и так достаточно пережила.

— Талливер купил ее у хозяйки гостиницы.

«Хорошая, добротная вещь из теплой шерсти», — подумал он, с минутной ностальгией вспомнив сияющие роскошные ткани, которые видел в Индии. Гидеон поднес шаль к носу:

— Она пахнет псиной, но зато теплая. Вам понравится.

К его удивлению, она рассмеялась:

— Я спала в стойле. Легкий запах собаки едва ли может доставить мне неудобство.

Что-то в его сердце шевельнулось, с трудом, нехотя, словно провернулись проржавевшие шестерни. Он поежился от неуютного чувства и еще раз протянул девушке шаль.

— Мисс Уотсон?

— Благодарю.

И как он и предполагал, девушка покрыла шалью голову и плечи. В бесформенном пальто, с головой, укрытой шалью, она была неотличима от сотен других женщин. Гидеон заметил, что она старается не пользоваться левой рукой. Может, рука сломана? И вновь он пожалел о том, что она не позволяет ему показать ее костоправу.

.— И вот это тоже возьмите. На всякий случай.

Он передал ей пистолет, молча наблюдая затем, как она опустила его в один из объемистых карманов пальто.

— Вы умеете им пользоваться?

Девушка взяла пистолет спокойно, по-деловому, без боязливого трепета — значит, умела с ним обращаться.

— Да. Мой отец был хорошим стрелком. Он и меня научил стрелять.

Гидеон заслонял ее собой, когда они шли через двор к карете. Акаш уже сидел верхом на своем жеребце серой масти.